Уильям Шекспир - Страстный пилигрим

Вильям Шекспир Страстный пилигрим

1

Когда она клянется, что верна,

Я верю ей, хоть знаю — ложно это.

Пускай юнцом сочтет меня она,

Не выученным всем обманам света.

Мне льстит казаться юным перед ней,

Хоть знаю лет моих оскудеванье;

С улыбкой внемлю лжи ее речей,

Любви проступкам не даря вниманья.

Что я уж стар, могу ли ей сказать?

В своих летах любимой как сознаться?

Любви не нравится года считать,

И лестью ей отрадно украшаться.

Я лгу, неправду милая твердит, —

И так обман взаимный нами скрыт.

2

Есть две любви, два духа у меня —

Отчаянье мое и утешенье.

Мой демон — это черная жена,

Мужчина белокурый — добрый гений.

Чтоб в ад меня увлечь скорей, дух черный

Склонил к разлуке светлого со мной

И, красотой своей маня упорно,

Старается, чтоб стал и он иной.

Быть может, он погиб уже; но я,

Подозревая лишь, не дам в том слова.

Друг с другом и со мной они друзья;

Но добрый дух, боюсь, в аду у злого.

Я лишь тогда уверен буду в том,

Когда злой доброго сожжет огнем.

3

Реторика ль очей твоих небесных,

Что против доводов всегда сильна,

Внушила нарушенье клятв известных?

Но казнь за это мне не суждена.

Обет касался женщин, ты ж — богиня,

И, значит, клятвы я не нарушал.

Обет мой был земным, а ты — святыня:

Твоею благостью мой грех пропал.

Обет — дыханье, а дыханье — пар.

Когда ты солнцем надо мною встала,

Впитала ты пары, как некий дар, —

Моя вина твоей виною стала.

Пускай моя! Глупей, желая

Обет забыть, откажется от рая.

4

Раз у ручья Венера, сидя рядом

С Адонисом, чья свежесть так нежна,

Его маня, бросала взгляд за взглядом, —

О, лишь богиня так глядеть властна!

И, слух его чаруя нежной сказкой

И прелестью смущая юный глаз,

Она его касалась легкой лаской,

Чтоб ласке той невинность поддалась.

Но был ли он незрел для искушенья,

Понять любви намека ль не желал, —

Он лишь шутил в ответ на обольщенья,

Поклевывал приманку, но не брал.

Тогда пред ним богиня навзничь пала,

Но он умчался прочь, упрямец шалый.

5

Любви презрев обет, как клясться мне в любви?

Возможно верным быть, пленясь лишь красотою!

И, клятву преступив, я верным был, пойми.

Хоть стоек я, как дуб, склонюсь к тебе лозою.

Ученье власть твоим передает глазам,

Куда заключены все радости ученья.

Тот знает, кто узнал твои красоты сам,

Умеет — кто сумел воздать тебе хваленье.

Невежда — кто посмел взирать без обожанья.

Коль ценность есть во мне, так та, что я ценю

И взглядов молнии и голоса сверканье,

Что мне звучит, как музыка в раю.

Прости, любовь моя, что райскому творенью

На языке земном слагаю прославленье.

6

Лишь солнце выпило росу с полей

И лишь стада под свежей скрылись тенью,

Как Цитерея, в нежности своей

От долгого сгорая нетерпенья,

Ждет у ручья, под ивой, где порой

Прохладой вод Адонис наслаждался.

День знойным был, но стал сильнее зной

В ее груди, лишь шаг его раздался.

И он пришел, и плащ с себя он снял:

Нагим стоял на мураве зеленой.

Взгляд солнца землю светом обливал,

Но зорче был богини взгляд влюбленной.

Ее узрев, он сделал в глубь прыжок;

Она ж скорбит: «Зачем я не поток?»

7

Прекрасна, но изменчива она;

Кротка, как голубь, но с душой лукавой;

Светлей стекла но так же непрочна;

Мягка, как воск, но жестче стали ржавой.

С оттенком нежным бледная лилея,

Прекрасней всех, но также всех хитрее.

Как часто мне в любви она клялась

И поцелуи клятвой прерывала!

И, потерять любовь мою страшась,

Как часто сказкой слух мой услаждала!

О верности невинно мне твердила;

Но клятвы, слезы — всё лишь шуткой было.

В огне любви соломинкой горя,

Она, --">