Евгений Владимирович Витковский - Век перевода. Выпуск первый (2005)

Влезай хоть по уши в долги —

Купи сукна!

Коль скоро твой истерт камзол —

Девичий голос груб и зол,

И дева цедит: «Хам! Осел!»

Шипит она:

«Ишь, воздыхатель, — нищ и гол!

Купи сукна!»

В сукно одевшись, тот же час

Предстанет принцем свинопас

И богословом — лоботряс.

Мораль ясна:

Будь кем захочешь, коль припас

Кусок сукна!

Родиться Ньютоном, Шекспиром

И дозволять в кафтане дырам

Зиять — беда: ничьим кумиром

Не стать — хана!

Да, всем тебя освищут миром…

Купи сукна.

К МОИМ ВЕТХИМ ПОРТКАМ

Ступайте прочь… Прощайте, — хоть

Вы знатно грели кровь и плоть

Мою, — прощайте… Мы, бедняги —

Певцы, маратели бумаги, —

Таскаем рвань, доколе вслед

Не засвистит шутник сосед,

Покуда с горем пополам

Заплаты сокрывают срам,

Покуда стужа сквозь прорехи

Не донимает без помехи.

 Не так ли чахнущий больной

Не поспешает в мир иной

И бочками лекарства пьет —

Авось протянет лишний год?

Но как спасаться ни горазд,

А всё едино дуба даст.

 Мне внятен ваш немой упрек;

Отлично помню, кто берег

И защищал мой бедный зад

В мороз и вьюгу, в дождь и град.

Увы! — неблагодарны барды,

И вылететь в окно мансарды

Моим порткам пришла пора:

Ни золота, ни серебра

Не вверишь столь худым карманам

В отрепье, столь безбожно драном.

А ежели в кармане грош

Иль вовсе на аркане вошь

(Поэты нищи искони) —

Терять последнее? Ни-ни!

Портки! таков уж белый свет, —

И вам ли горше всех? О нет:

Мы любим друга, если тот

Поит вином и в долг дает;

А деньги у него иссякли —

И вышел дружбе срок. Не так ли?

 Но если человек не шваль,

Ему друзей злосчастных жаль, —

И мне вас жаль. Надевши вас,

Я подымался на Парнас!

Но мыслит Муза, что во вред

Нам изобилие монет, —

А мы без них угрюмы, злобны,

Понуры, неблагоутробны:

Коль скоро нет житейских благ,

То в каждом ближнем зрится враг.

 Видали вы, как мой бокал

В руке недрогнувшей сверкал,

И лик мой счастлив был и свеж, —

И сколь светло мечталось прежь!

Мечты погибли — все подряд,

Как маргаритки в зимний хлад…

 Эх, нет умелого портняжки,

А поврежденья ваши тяжки!

Вы долгие служили годы

И не внимали крику моды,

Но — времени vicissitude..

Вы одряхлели. Верю: худо

К последней близиться секунде.

Увы! Sic transit gloria mundi!

 Спешите к некой лютой дуре,

Чей голос родствен реву бури, —

Вы подошли бы ей вполне,

Мужеподобнейшей жене!

Стыжусь открыто вас таскать я, —

Так скройтесь под подолом платья,

Чтоб ощутить объем и вес

Вельми упитанных телес!

 А коль дождусь иных времен,

И окажусь обогащен,

И задеру нескромный нос,

Имея денег целый воз, —

Пусть мне предстанет призрак ваш!

И укрощу хвастливый раж,

И вспомню, по какой одежке

Протягивал когда-то ножки.

 Так царь Филипп — я вспомнил ныне

Пределы царской клал гордыне,

Чтоб Македония нимало

От спеси царской не страдала:

Слугою состоял при нем

Гнуснейший смерд, развратный гном, —

И дротом этого слуги

Вправлялись царские мозги.

АЛЬФОНСУС ДЕ ГИМАРАЭНС (1870–1921)

***

В кольцо свилась чудовищной химерой

Дней тяжких бесконечная чреда —

Создатель наш! Зачем бездонной мерой

Созданиям отпущена беда?

Взойдет душа, сияющая верой,

По кручам неприступным без труда;

И над бедой, над пагубной пещерой,

Зажжется милосердия звезда.

А как же заблудившийся в тумане,

Забывший о любви, забывший даже

От зла к добру протянутую нить?..

Сомнение подобно вечной --">