Бахыт Шкуруллаевич Кенжеев - Невидимые

все всерьез,

все в порядке, товарищи — только жаль, что кончилась навсегда

достопамятная настойка — спирт технический, да вода, —

та, что мы студентами пили, споря в благостной простоте —

на рябине готовить или на смородиновом листе.

***

Когда душа обиженно трепещет

и бьет хвостом раздвоенным, когда

простые и простуженные вещи —

хлеб, чай с малиной, поздняя звезда —

так дышат пристально, так мудрствуют подробно

и сбивчиво, так достают меня

невинной неумелостью, подобны

рисунку детскому на обороте дня,

в печалях и волшебных суевериях

сгоревшего — я сам вздыхаю, сам

в овечьей маске встать готов за дверью

в ночь, и по устаревшим адресам

(апрель, апрель, пожалуйста, солги ей,

скажи, что жив, и небом одержим)

слать, не чинясь, приказы воровские,

подписываясь именем чужим.

Когда товарищи мои, редея,

бредут за холм, превозмогая страх,

и каждый сгорбленную орхидею

сжимает в обескровленных губах,

когда они скрываются за рощей

и облаком, где оправданья нет,

стакан сырой земли возьму на ощупь

со столика, зажгу свой желтый свет

у изголовья, чтобы приглядеться —

но там темно, туманно, хоть умри,

ни матери не видно, ни младенца.

Поговори со мной, поговори,

ночь ре-минорная с каймою голубою,

не укоряй, прислушайся, согрей —

какая орхидея, бог с тобою,

увядшая настурция скорей

--">