Саша Соколов - Филорнит

Саша Соколов Филорнит

Arrepentíos,

советовала невзрачная в чём-то тусклом,

плиссе ли, гофре,

вроде какого-то, что ли, пеплума,

в комнатах появляясь

2

сутулилась, веяла тленом,

а что касается глаз,

то они были очи,

и были они ненастны, скорбели,

посверкивала в них укоризна

3

но дальше, дальше,

не стоит,

напоминая чувствительный инструмент из отряда струнных,

расстраиваться и замирать в минорных нюансах,

хотя бы уже потому,

что такие нюансы давно заезжены и прожужжали уши,

а главное — не сулят утешенья

4

куда увлекательнее

задуматься о её манере общаться,

вернее, о способе сообщать вам мысли,

передавать их,

короче, насчёт того, что она говорила молча,

что называется, речью не уст, но фибр,

или, как пишут в брошюрах по запредельному,

электричеством чакр,

флюидами кундалини

5

аrrepentíos,

в комнатах возникая и в залах, она говорила,

в залах и комнатах одного музея,

в их анфиладах,

музея, где подвизался тот,

кто всё это тут набрасывает,

точнее, не тут, а там,

в виртуальном континууме

6

а что,

разве тут отсутствуют писчебумажные принадлежности,

нет, присутствуют,

но скольжение по бумаге графита, равно пера,

звук то есть скольжения

с давних пор ему скрежет напоминает зубов,

чем немало печалит

7

к тому же он недолюбливает свой почерк:

ведь тот настолько неординарен,

что всё ещё не удаётся к нему привыкнуть,

привыкнуть, чтобы не обращать на него вниманья

и больше не узнавать себя по нему поминутно,

как по полёту птицу:

а, так вот я, оказывается, какой персонаж

8

конечно, оказывается,

а ты что мыслил,

ты, верно, мыслил, что нет,

что ни в коей мере,

зачем же,

иллюзий питать не надо,

ты именно вот такой

и, прости за упрямую прямоту,

никакой помимо

9

ибо каким ещё

ты можешь быть персонажем,

если твоя латиница смотрит мокрицей,

кириллица — сколопендрой,

однако и та, и эта пытается мимикрировать,

причём как раз под пернатое

10

и не просто,

даже не просто пернатое,

а такое,

которое чуть ли не самых похвальных свойств,

über, что называется, alles,

летящее, на прищур дотошного филорнита,

i. e. птицелюба,

с поспешностью если не дикого голубя,

то по крайности пустельги, балобана,

с околосоколиной, коллега,

с околосоколиной

11

и рассуждая в том же ключе,

по лицам то есть,

по некоторым, что ли, ролям,

нельзя не заметить, что так получается гармоничней,

поскольку лета

в данной версии клонят не столько к прозе,

сколько к изящной драме,

что, разумеется, замечательно,

ибо причастность к такому искусству,

пусть даже и отвлечённая,

дорогого стоит,

а что же не замечательно

12

очевидно, то,

что в целом те же лета третируют нас достаточно некрасиво,

вы правы,

лета не питают к нам ни малейшего пиетета,

точней, положительно не щадят нас:

морщинят и всё такое,

считайте, глумятся,

хотя если вдуматься с их позиции,

то отчего бы и нет,

ибо что им,

не вольные, что ли, они грифоны

или, положим, веталы

13

но ладно глумились бы лишь над плотью,

над плотью куда ни шло,

да и шут с ней,

низменной да постылой,

так нет,

потешаются и над нежной праджней,

ведь это как раз они

наливают сосуд ума зельем смурости

14

и не мудрствуйте боязливо,

не к смерти ли в нём смеркается,

потому что к чему же ещё,

в нём смеркается,

он становится близорук, курослеп

и всё чаще не может чего-то вообразить, припомнить,

чего-то типа каких-то дат,

чьих-то манер и черт,

пусть и некогда ненаглядных

15

--">