Владимир Владимирович Маяковский - Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

Владимир Владимирович Маяковский Полное собрание сочинений в тринадцати томах Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

В. Маяковский. Фото. 1924 г.

(обратно)

Стихотворения, 1924 — первая половина 1925

Будь готов!^*

Уверяла дурой дура:

нам не дело-де до Рура^*.

Из-за немцев,

      за германцев

лбам-де русским не ломаться.

Что, мол, Англия —

         за морем,

от нее нам мало горя!

Пусть, мол, прет

      к Афганистану:

беспокоиться не стану.

Эти речи

       тем, кто глуп.

Тот,

       кто умный,

      смотрит в глубь.

Если где елозит Юз^*,

намотай себе на ус,

а повел Керзон^* рукой,

намотай на ус другой.

А на третий

          (если есть)

намотай о Польше весть.

Мы

       винтовку

      рады кинуть,

но глядим врагу за спину.

Не таится ль за спиной

Врангель^*

       тот или иной.

У буржуя,

        у француза,

пуд-кулак,

         колодезь-пузо —

сыт не будешь немцем голым.

Тянет их

      и к нашим горлам.

Что ж

   лежать на печке дома?

Нет,

   рассейся наша дрема.

Что

      и где

      и как течет —

все берите на учет!

В нашей

   войсковой газете

все страницы проглазейте.

Разгремим на сто ладов:

стой на страже —

         будь готов!

[1924]

(обратно)

Киев^*

Лапы елок,

          лапки,

            лапушки…

Все в снегу,

      а теплые какие!

Будто в гости

      к старой,

            старой бабушке

я

вчера

   приехал в Киев.

Вот стою

       на горке

         на Владимирской^*.

Ширь во-всю —

          не вымчать и перу!

Так

       когда-то,

      рассиявшись в выморозки,

Киевскую

      Русь

         оглядывал Перун^*.

А потом —

      когда

         и кто,

            не помню толком,

только знаю,

      что сюда вот

            по́ льду,

да и по воде,

      в порогах,

            волоком —

шли

        с дарами

      к Диру и Аскольду^*.

Дальше

   било солнце

         куполам в литавры.

— На колени, Русь!

         Согнись и стой. —

До сегодня

           нас

         Владимир^* гонит в лавры^*.

Плеть креста^*

      сжимает

         каменный святой.

Шли

        из мест

      таких,

         которых нету глуше, —

прадеды,

       прапрадеды

         и пра пра пра!..

Много

   всяческих

         кровавых безделушек

здесь у бабушки

         моей

         по берегам Днепра.

Был убит

      и снова встал Столыпин^*,

памятником встал,

         вложивши пальцы в китель.

Снова был убит,

          и вновь

            дрожали липы

от пальбы

         двенадцати правительств^*.

А теперь

      встают

         с Подола^*

            дымы,

киевская грудь

      гудит,

         котлами грета.

Не святой уже —

            другой,

            земной Владимир

крестит нас

      железом и огнем декретов.

Даже чуть

        зарусофильствовал

            от этой шири!

Русофильство,

      да другого сорта.

Вот

      моя

--">