Войцех Жукровский , Ярослав Ивашкевич , Мариан Реняк , Анджей Пшипковский , Эдвард Куровский , Казимеж Радович , Анджей Твердохлиб , Эдгар Милевский , Константы Ильдефонс Галчиньский , Зигмунт Вуйчик , Франчишек Фениковский , Войцех Витковский , Мечислав Чиховский , Леслав Фурмага , Анджей Гжиб , Янина Сошиньская , Анджей Васькевич , Станислав Залуский , Яцек Котлица , Влодзимеж Антковяк , Ян Пепка , Кшиштоф Камиль Штольц , Эдмунд Косяж , Роман Ляндовский , Станислав Гостковский , Ежи Генрик Камровский , Вадим Васильевич Чубинский-Надеждин , Анджей Василевский - Янтарное побережье

побережье. Иллюстрация № 5" title="Книгаго, чтение книги «Янтарное побережье» [Картинка № 5]">

Ярослав Ивашкевич

Ода Гданьску

I

Меж заливных лугов и гор,

Меж склонов и песчаных мелей,

Где тополя

Легки, стройны

И где поля

Печальны и скудны,

Лужайки оникса желтей,

Из царства цапель,

Камышей,

Где гуще зелень,

Из мира топей и трясин

Вдруг вышла и во мгле повисла,

Синее, чем рассвета синь, —

Висла.

Неся с собою песнь и труд,

Гнев городов и говор сел,

И жар хлебов, и отблеск руд,

И слезы, хлынувшие в дол,

С собою звон и дым неся,

Косы бренчанье на лугу,

Она живет и дышит вся

И крутит барки на бегу,

Как стаю рыб, она несет

Без счету лодки, тащит плот

И медлит у твоих ворот,

О город!.. Мощь в тебе и зло.

Не золотой ли это ключ,

Журавль^[1] упавший на Жулавы^[2]?

Ты башнями коснулся туч,

О Гданьск кровавый!

Стоишь, как страж,

Чужой, а все же наш,

И рослый и великий.

Замшелый твой собор

Вздымает мачты-пики.

Не это ль твой убор,

Не Пястов^[3] ли корона

Над Вислою

Бессонной?

Да, Гданьск, на суше, на морях

Ты возвышаешься в веках.

II

На нашей крови эти стены

Воздвиг ты, город несравненный.

Скажи нам, где же перемены?

О Гданьск, отъятый в трудный час,

Твой лик свинцовый мерк и гас,

Отгородился ты от нас.

Журавль на каменном пороге

И башен ярус многорогий

На дали смотрит, на разлоги.

Но песни из души летят

На юг — от моря до Карпат.

О Гданьск, не ты ли песням рад?

Ты внемлешь трубам в медном звоне,

Считаешь валуны на склоне,

Ты слышишь — бьют копытом кони.

Нас видит Август^[4] с вышины,

Сердца к нему устремлены,

И славит старца плеск волны.

III

Вон Шопенгауэр^[5] глядит в окно — та дама,

Что плачет в горести, вздыхает тяжело.

Ведь войско прусское в любимый Гданьск вошло!

Пропал покой: вся жизнь — теперь не жизнь, а драма.

Дом полон сундуков, стенаний полон дом,

И Артур крошечный расплакался у нянек.

А песня вольности… Она ушла, как странник,

Благословенный друг, даривший всех добром.

Но жизнь течет, течет… Мы знаем, что со сроком

Вода взбунтуется и учинит мятеж,

Плотина затрещит, и волны хлынут в брешь.

Ты устье Вислы, Гданьск, соединишь с истоком.

IV

Не разделять — объединять ты должен.

Склони свой лоб, чтоб королевской птице,

Которая свила гнездо на башнях^[6],

К нам, в небо польское, взлететь с победой.

О, это все не болтовня, не басни —

Движенье жизни, вечное движенье,

Подмоет берег и река и море,

Будь там хоть башня, хоть костел, хоть крепость.

Гданьск, ты не бойся: отпирай ворота.

Вон сотни барок. Прибывают с хлебом.

Дай руку. Вся она в перстнях. Приснились

Сны золотые. С нами будь, о боже.

Перевод С. Свяцкого.

Войцех Жукровский

Гданьск

Гданьск… Словно басом прогудел колокол. Стоит закрыть глаза, и перед взором возникает густеющая вода, зубчатый, вытянутый вперед профиль Журавля, оконца хлебных амбаров, каменные домики — весь их облик говорит о богатстве и мастеровитости владельцев.

Медный отсвет пробегает по глади Вислы, Мотлавы^[7], Радуни^[8]. Может, это отражение порталов гдездненского собора? Запечатленное в бронзе мгновение… Это святой Войцех^[9] на дарованной ему Болеславом Храбрым^[10] ладье подплывает к причалу дозорной башни на Балтийском побережье, и ему открывается польский славянский город Гданьск. Urbs Gyddanyzc, как вывел в тысячном году на пергаменте искусною чередой букв летописец.

Вот юные руки извлекли из песка почернелый, опаленный огнем деревянный брус. Что это? Еще --">