Николай Михайлович Сухомозский - 10 беззастенчивых надувательств

10 БЕЗЗАСТЕНЧИВЫХ НАДУВАТЕЛЬСТВ

Надувательство 1. Дневник обожателя

(1966 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)

Мы с одноклассницей Раисой Батрак признались друг другу в любви. Среди взаимных вопросов - и такой:

- А ты давно меня любишь?

Она:

_ Уже второй год. Не знаю, как ты не замечал!

И добавляет:

– Все свои чувства я поверяю дневнику! Если хочешь, дам почитать.

Почему бы и нет? Чрезвычайно интересно.

Между тем, Раиса интересуется: а как же мои чувства, когда вспыхнули они?

Мне не хочется ударить в грязь лицом, и я отвечаю, что тоже – такое вот совпадение! – люблю ее около двух лет.

– И тоже веду дневник, – вру напропалую. – И там все это записано.

– А ты дашь мне его почитать? – шепчет девушка.

– Какой разговор! – отвечаю уверенно.

– А когда? – не унимается она. – Сегодня можно?

– Сегодня, к сожалению, не получится, – сокрушенно трясу головой. – Позавчера ночевал у бабушки, там дневник и оставил. Но завтра прямо с утра заберу и принесу.

– Хорошо! – соглашается девушка. – А мой я тебе вынесу прямо сейчас.

Вы думаете, придя домой, я сразу же, хотя и было безумно интересно, бросился читать ее записи? Ошибаетесь!

Первым делом я начал …рыскать по дому в поисках хоть какой-нибудь чистой общей тетради. А, найдя и отказавшись от ужина, сел сочинять дневник.

И до утра таки сочинил. Задним, естественно, числом, но события вспоминал реальные. Только интерпретировал многие по-другому, разбавлял «чувствами». Дневнику одноклассница поверила.

Надувательство 2. Сигареты «Дзузые»

(1969 год; с. Жеребково, Ананьевский р-н, Одесская обл., УССР)

Первые часы на воинской службе: гражданскую одежду – вон (желаешь, можешь отправить посылкой домой), все – в баню и облачение в солдатскую форму. Все мы друг другу кажемся странными, да, наверное, так оно и есть. Сбиваемся в кучки, не знаем, куда деть руки, неуклюже пытаемся шутить. И ждем, что будет дальше.

Вдруг появляется трое бойцов в ладно сидящих на них гимнастерках:

- Ну, что, салажня, служить готовы?!

Мы не знаем, что ответить и поэтому нечленораздельно мычим.

- Да не пугайтесь! Полтора года поутюжите пузом землю, а там стариками станете, как вот мы, – заживете кум королю и сват министру.

Мы снова играем в корову.

- Какие вы зашуганные! Ну, да ладно, сигаретки ни у кого не найдется?

Дружно лезем в карманы. Старики подошли к каждому поочередно, взяв не по одной, как мы привыкли на гражданке, а по 2-3 сигареты из каждой пачки. Засунув часть в нагрудные карманы, а часть – за отвороты пилоток.

И снова - к нам:

- А поесть ничего ни у кого не осталось? Колбаски там, буженины, сальца…

У многих осталось. И снедь щедро разворачивают перед стариками:

- Угощайтесь, не жалко!

Те не церемонятся:

- Вас поведут в столовую – кормить. А все то, что из дома, прикажут выбросить, чтобы никто не отравился и за него не отвечать. Так что мы вас здорово выручим – заберем эти припасы, не откладывая дела в долгий ящик.

«Заряженные» куревом и едой, старослужащие отправляются восвояси.

А нас, новобранцев, в самом деле, ведут в столовую. Где никто ни слова о домашней еде не произносит. Да разве ее жаль? Свои же – из одной боевой части: вместе Родину будем защищать.

После трапезы нам дают время покурить. То и дело подходят солдаты и стреляют сигаретку-другую. Минут через двадцать ни у кого из новобранцев табака не остается.

Из столовой нам ведут в казармы, кого в какую определили. А дальше – уже повзводно – в солдатский магазин: покупать необходимое вроде ваксы, иголок с нитками, белого материала на подворотнички и сапожных щеток. Берем, само собой, и сигареты с папиросами.

Увы, по возвращении у казармы нас окружают бойцы других призывов. Вопросы «Откуда призван?» перемежаются с уже привычным «Дай закурить». Пачки хватает максимум на полчаса.

Такое не может нравиться, поэтому, посовещавшись, на второй-третий день начинаем отвечать «У самого нет» или «Только что закончились». Увы, номер проходит не всегда. Начали подходить по двое-трое и, в случае отказа, проверять