Николай Николаевич Великолепов - Огонь ради победы

Генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов ОГОНЬ РАДИ ПОБЕДЫ

Литературная запись

М. С. Кореневского и И. М. Панова

В АРТИЛЛЕРИЙСКОЙ РАЗВЕДКЕ ФРОНТА

Люди, которых не забыть. Поездка в армию Рокоссовского. Долгожданный день. Наступаем!

В просторной комнате, отведенной оперативному и разведывательному отделам штаба артиллерии Западного фронта, у меня, майора Великолепова, не по чину огромный стол. На нем помещаются, не свисая краями, даже самые большие, склеенные из многих листов, топографические карты. И территории на картах непривычно обширны для охвата мыслью командира моего ранга. На них, этих территориях, противоборствуют несметные силы. Условными знаками только одного красного цвета, принятого для обозначения своих войск, на картах показано положение целых семи общевойсковых армий — 30-й, 16, 5, 33, 43, 49, 50. 30-я — на правом фланге, 50-я — на левом. Все вместе они и составляют на конец ноября 1941 года наш Западный фронт. Синего цвета, принятого для обозначения противника, на картах тоже хоть отбавляй, но мои заботы, как это ни парадоксально, состоят в том, чтобы его прибавлялось. То есть, у меня, конечно же, нет заинтересованности в усиления врага, но места по ту сторону фронта, не заполненные синими условными знаками, — это пробелы в моей работе, поскольку я возглавляю разведку штаба артиллерии фронта. Прибавляется синего — значит, что-то новое узнает разведка.

Шестой месяц в этой бессонной должности — лишь на один день меньше, чем длится война. Не могу сказать, что вполне уверенно чувствую себя за своим большим столом. Столь высокое для меня назначение озадачило: очень уж неожиданно все получилось. Быстрый на решения начальник артиллерии фронта генерал-лейтенант Н. А. Клич спросил: «Разведкой заниматься любишь?» Ответил, что люблю, поскольку охотно занимался ею, когда командовал взводом управления, был помощником начальника штаба артиллерийского полка по разведке. Мне, совсем тогда молодому, нравилось возглавлять так называемые передовой и командирский разъезды, артразведку пути. Но оказалось, начарт имел в виду совсем другое. К «совсем другому» я считал себя недостаточно подготовленным и честно сказал об этом.

— А доклад о германской армии? — вопросом возразил генерал Клич. — Зря, что ли, поручали?

Верно, недели за три до начала войны я выступил с таким докладом перед комсоставом управления начальника артиллерии Западного Особого военного округа, где и сам служил тогда в отделе боевой подготовки. Работа над докладом потребовала анализа некоторых разведсводок, имевшихся в штабе округа, и мне было разрешено познакомиться с ними. Они да еще несколько переведенных с немецкого брошюр — вот все, чем располагал докладчик. Эти материалы, конечно, далеко не раскрыли состояние германской армии на июнь сорок первого года, но дали понять, как мало мы о ней знаем. Я имею в виду командиров и политработников примерно своего к тому времени служебного положения. Старшие начальники, видимо, знали больше, а мы — капитаны, майоры, подполковники — мало. Так пытался я аргументировать генералу свое сомнение в целесообразности поручать мне артразведку всего фронта.

— Понимаю, товарищ Великолепов, очень хорошо понимаю. Однако, считай, назначение состоялось. Не теряй времени!

Теперь у нас другой начарт — генерал-майор Иван Павлович Камера, и ему уже не скажешь в случае какого-либо промаха, что предупреждал-де о своей недостаточной подготовленности. Спрос в полную меру. Вот и сегодня, 29 ноября, начальник штаба артиллерии полковник Е. И. Гуковский утром предупредил, что я должен быть готов доложить начарту новейшую обстановку перед фронтом 30-й и 16-й армий.

Еще и еще вчитываюсь в карту, хотя и без нее отлично знаю, что положение этих армий весьма трудное. Против 30-й наступают соединения 3-й танковой группы гитлеровцев, они устремились к каналу Москва — Волга. В полосе обороны 16-й наши дела к сегодняшнему дню хуже. Соединениям все той же 3-й танковой группы удалось --">