(Astery) - Искуситель (СИ)

неплохо, и даже хорошо. Прекрасно. Но вы позволите мне быть честным?

— Я другого и не жду.

— Он очень сложен. Его не каждый осилит. От этого он вряд ли станет модным и сенсационным, — Люциус увидел мой неопределённый взгляд. — Киллиан, друг мой, позволите называть вас так?

— Конечно.

— Этот вальс прекрасен и великолепен в своей сложности и фактуре. Я лишь говорю о том, что ожидаемо. Я буду рад, если ошибусь, и вскоре он станет звучать из каждого дома каждого аристократа, но вы должны знать, что если публика не примет вальс, вы не перестанете быть любимцем знати.

— Модным часто становится то, что не пробуждает умственной деятельности, я не отрицаю. Но я всё же издам его.

— Не смею препятствовать вам, — он улыбнулся. — Теперь же, если позволите, я возьму на себя смелость предложить вам завтра же появиться на приёме лорда Бэнсона. Вам не помешает обзавестись полезными знакомствами.

— Вы так любезны, — улыбнулся я. — Я благодарю вас, Люциус.

— Не стоит, Колдуэлл, — продолжал улыбаться князь.

— Как же! Вы привезли завещание умирающему от голода и холода человеку, хотя могли запросто переделать его и присвоить всё себе. Вы всё так быстро устроили с нотариусом и банком, вы так помогли мне! Если позволите, я был бы счастлив считать вас другом.

Он посмотрел на меня, и в глазах его сверкнуло нечто загадочное и печальное.

— Тогда мы с вами с этого момента добрые друзья, Киллиан. Но обещайте мне кое-что.

— Что угодно, — горячо ответил я.

— Едва я стану неприятен хоть одному фибру вашей души, гоните меня. И пусть я покину вас, и больше никогда не встану на пути вашего гения.

— Надеюсь, этого никогда не случится, — посмеялся я. — Вы мне очень нравитесь, Люциус.

— И вы мне, друг мой, — сказал он с какой-то неясной горечью, но улыбкой на губах. — И вы мне. Выпьем же за наш союз.

Князь налил нам вина. От выпитого мне стало слишком весело, и я решил, что стоит лечь спать.

— Мефисто! — кликнул Астери. — Отведи мистера Колдуэлла в его номер, соседний.

В комнату вошёл высокого роста стройный молодой человек, чьё выражение лица меня несколько волновало и отторгало. Было что-то хищное, плутовское, враждебное в его движениях, глазах, во всём его существе. Он довёл меня до моего номера, и прикрыл дверь, пожелав своим мягким негромким голосом:

— Покойной ночи, сир.

Я выдохнул, едва он удалился. Затем осмотрелся. Тут всё было как в комнате Люциуса, только мои вещи не заполняли шкафы и тумбы. Неудивительно, ведь вся одежда, какая у меня есть, была на мне, а больше я ещё ничего не имел. Ещё. Как же приятно произносить это слово, понимая, что этот таинственный временной промежуток, называемый «ещё», так скоро пройдёт, и богатство начнёт виднеться в каждой мелочи. Каждой пуговке, каждой ниточке. Опьянённый вином и своим счастьем, я рассмеялся и упал на кровать. Веки были тяжёлыми и закрывались. Засыпая, я мечтал, как стану жить, не зная ни в чём отказа, издавая каждый этюд, слушая лицемерную лесть аристократов… и женюсь. Да, непременно женюсь! На красивой благородной девушке из древнего английского рода.

========== Часть 2 ==========

Со следующего же дня началась моя новая жизнь. Жизнь среди двуличной и высокомерной знати, которая целовала мои руки, едва слышала заветное «десять миллионов». Жизнь, где я мог купить абсолютно всё. От известности до жены. Мне давали много советов, как приумножить моё богатство, какое поместье лучше выкупить, чтобы обо мне заговорили далеко за пределами Англии, и говорили, что я должен построить церковь. Я слушал, кивал, улыбался, но не следовал советам лицемеров. Люциус и я часто появлялись на всех званых ужинах и праздниках, ибо всюду были желанными гостями. Я верил ему одному и искренне считал другом, которому не нужны мои деньги и положение. Мы с ним вдвоём смеялись над ничтожностью аристократов, вдвоём с самого моего обогащения. Я всё же издал свой вальс, заплатив достаточно, чтобы мою руку трепетно и долго жали, уверяя меня, что это будет сенсацией. И моё разочарование не знало конца, когда вальс не обрёл должной славы. Люциус предлагал обратиться к критикам, чтобы те его расхвалили и разрекламировали, но я

--">