(dwellingondreams) , (DaenaRu) - And I'm calling for my mother as I pull the pillars down (ЛП)

========== Часть 1 ==========

– Ты боишься, сестра?

Огромная скала отбрасывала длинную тень на гавань и пристань. Элии пришлось прикрыть глаза от бледного зимнего солнца, чтобы разглядеть это гигантское творение природы. Люди Ланниспорта копошились в его тени, как будто его и вовсе не было, но Элия была заворожена.

– Нет, – наконец ответила она с полу-улыбкой, – братец.

Она ткнула Оберина локтем вбок, и тот рассмеялся.

– Говорят, они все еще держат львов прежнего лорда в подземельях. Может мы сможем их увидеть.

– Ты бы этого хотел, правда? – Элия нежно усмехнулась и не стала обращать внимания на ухмылку брата.

В Звездопаде ходили разговоры о помолвке Оберина с Эшарой Дейн, которой было всего одиннадцать, но она уже обещала стать невероятной красавицей, это было очевидно, но привязанности между этими двумя не было, Эшара была милой и умной, и Элии она понравилась бы в роли невестки, но она была слишком тиха для Оберина, слишком сдержана, и кроме того, она не могла себе представить Оберина женатым, на ком бы то ни было, будь она тихой и кроткой или дикой, как он.

На Арборе Элию представили Пакстеру Редвину, но он показался ей скучным и слишком застенчивым рядом с девушками, кроме того, ему было тринадцать, а ей шестнадцать, она была взрослой женщиной. И когда Оберин начал насмехаться над «пушком персика», как он назвал оранжевые волосы Пакстера, она не смогла сдержать хихиканья.

Потом был Старомест, а там был Бейлор Хайтауэр, которым Элия была ослеплена почти весь месяц, что они там гостили, пока Оберин не обозвал его Бейлором Ветродуем за то, что тот пустил ветры перед ними, и теперь она не могла без смеха смотреть на мальчишку.

На Щитовых островах тоже были юные лорды и леди, но матушка решила, что многие были из слишком уж мелких домов, чтобы серьезно о них раздумывать. Последней их остановкой месяц назад был Крейкхол, но Элия сочла Роланда Крейкхола слишком скучным, а Оберин развлекался там, затащив в постель половину местных девиц и может быть даже и четверть парней.

Но Утес Кастерли и Ланнистеры – это было нечто другое. Любимая дорогая подруга матушки леди Джоанна умерла пять месяцев назад, и ее с ее вдоцом, лордом Тайвином, дети были еще малы, близнецам было по семь, а карлик был младенцем.

Элия не понимала точно, во что играет матушка, привозя их сюда, даже если она договорится о браке Элии с сыном лорда Тайвина, пройдут годы, прежде чем мальчик сможет на ней жениться, и то же касалось Оберина и дочери лорда.

Она не солгала. Утес Кастерли, несмотря на все свое устрашающее величие, не напугал ее. Она сочла его похожим на какой-то лабиринт, и ей нравилось бродить по его запутанным коридорам, выходя на балконы, нравилось куда больше, чем проводить время с его жителями.

Тайвин Ланнистер одарил их минимумом положенных гостям любезностей, и пусть Элия понимала, что мужчина все еще скорбел по любимой жене, о которой говорили, что она единственная могла вызвать в холодном человеке искреннюю улыбку и подлинный смех, она не понимала, как он мог быть так холоден к своим детям.

Матушка была правящей принцессой Дорна и часто была занята, но она всегда находила время для детей, открыто проявляла к ним любовь. Может быть это была традиция Дорна, открыто демонстрировать любовь к своим детям, а не просто считать, что их должно быть видно, но не слышно, но этот человек вовсе игнорировал близнецов, а про младенца делал вид, что его не существует.

Конечно, Серсея и Джейме не были ангелочками, они могли быть миленькими, когда им этого хотелось, но они могли быть жестокими и злобными чудовищами, хотя их тявканье, или это был львиный рев, усмехаясь думала она, все еще было страшнее, чем укусы.

Оберин хорошо поладил с Джейме, хотя между ними и было восемь лет разницы, но Серсея была в ярости, что внимание ее брата было обращено на кого-либо другого, кроме нее.

И то, как они обращались с их младшим братом…

– Леди Серсея, пожалуйста, идите, поиграйте…

– Он мой, – резко ответила маленькая девочка, подняв подбородок, повысив тон, словно великая леди, а не ребенок. – А ты просто молочная корова, ты не можешь говорить мне, что делать. Молчи, или я велю отцу отрезать тебе

--">