Алина Лескова - Неизвестный (СИ)

Неизвестный Алина Лескова

Глава 1. Антистресс для академии

— Два мага погибло от опустошения резерва, чем дальше — тем будет хуже. Что-то надо делать, — мужчина устало потёр глаза большим и указательным пальцем, в другой руке он держал бокал, который казалось сейчас упадет. Он настолько устал от происходящего, что даже не мог сжать нормально пальцы. Напади на него сейчас, он, кажется, даже не заметит.

Можно было подумать, что он говорит сам с собой, в комнате горел только камин, был полумрак. Но из угла вышел второй мужчина, который до этого задумчиво искал книгу на стеллаже, что стоял там. Казалось от того, что он появился света и места стало ещё меньше.

— Может, не будем ждать исполнения пророчества и начнем действовать? — голос был безэмоциональным, чуть ли не механическим, но это говорил вполне себе живой второй мужчина. И нет, ему было не плевать, и он не глушил свои эмоции, просто не умел их проявлять, если только немного и негативные.

Да, если бы исполнилось пророчество, было бы легче. Но ждать действительно больше нельзя, маги слабеют, резервы уменьшаются, а зацепок никаких. Никто не понимает почему так происходит. Скоро такими темпами магия совсем пропадет, а что будет дальше? Население их мира, что состояло из магов и магических существ, скоро начнёт вымирать. Останутся только обычные люди, бывшие маги, и их дети, внуки, правнуки и так далее. Но и их жизнь сократится с долгой, почти в шесть сотен лет, до… а вот до скольки, они ещё не поняли, но маги стали стареть быстрее — это факт.

— Тебя никто не знает, отправишься в столичную академию?

Настоящее время.

Третьекурсники галдели, любимый предмет шел полным ходом. Любимым он был по разным причинам, на нем можно было спокойно поспать, обсудить сплетни или заняться другим предметом. Профессор Дороти словно и не замечал нарушителей дисциплины, хоть был и не стар, какие-то несколько сотен лет, просто он был в каком-то своем мире. А если точнее в мире изобретения новых заклинаний. Он был настолько погружен в свою работу, что обращал внимание только на тех кому его предмет был действительно интересен. Но если бы остальные прислушались они бы поняли, что пропускают слишком много, потому что профессор рассказывал действительно удивительные вещи. По идее, если просто понять его предмет, то заучивать заклинания, которые создали другие, не надо, они бы сами запоминались, только разложи в голове по полочкам. А если и забыл, то можно придумать что-то своё.

Но были и те, кому предмет нравился, но усидеть в силу своего подросткового возраста, — это не много, не мало на третьем курсе ещё только двадцать шесть лет, — не могли. Группа из трёх ребят слушала лекцию и параллельно обсуждала слова будущего заклинания, а после решила сразу перейти к практике. Тема была интересная, профессор рассказывал как вызвать что-либо или кого-либо, но ведь это было только начало темы, которая должна была длится несколько пар.

Молодые люди отодвинули парты к большим витражным окнам, освободили место для своей работы и приступили к вызову антистресса. А то после пар ректора чувствовали они себя очень плохо, как будто вышли только что с поле боя, где их имели и в голову морально, и во все туловище сразу. Естественно, они даже не подумали в каком виде будет этот антистресс и для кого — для них самих или для ректора, а надо было бы, но об этом профессор расскажет позже. Они просто хотели уже наконец-то расслабиться хоть чуть-чуть, а то учебный год только начался пару месяцев назад, а ректор уже всю душу извел. От куда у него берется время на преподавание? Руководил бы и дальше академией, да не совался к простому народу.

Парни возбужденные такими возможностями, — и почему эту тему не рассказали раньше? — встали вокруг чаши, куда стали вливать свою силу приговаривая при этом слова заклинания. По идее чаша должна была заполнится до краев нематериальной энергией, представляющей из себя четыре стихии: огонь, вода, земля, воздух. Именно так задумали парни, но, как говорится, первый раз в унитаз. Слова говорились не одновременно, кто-то путался, кто-то запинался, но никто не останавливался.