Марина Бреннер - Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ)

лапами кота, отправившегося в ночной обход, вздрогнул и стих, задремал вновь.

Прикрыв глаза — окна веками — шторами, дремал Дом. Засыпал, изредка выдыхая трубами каминов и кухонной печи остатки дневной гари. Крепко прижавши ладонями — заслонками, успокаивал натруженное, уставшее за день сердце — очаг…

Дремали обе работницы. Крепко спали и девочки Ланнфель, уткнувшись носиками в шелковые подушки, то хмурясь, то улыбаясь во сне…

Задремала и Эмелина, внезапно упав прямо на учетные бумаги, уронив голову на выпрямленную руку. Толстый карандаш, выпав из сонных пальцев, весело стукнул о деревянный, желтый пол. Откатившись прочь, потревожил маревные сумерки, лёгким дымком вспорхнувшие с досок, устремившиеся вверх, вверх, вверх…

И тут же подошвы тяжелых, пропыленных дорогой, мужских ботинок, продавив широкие ступени, прогнали испуганный мрак прочь, прочь с крыльца. Прочь отсюда, прочь. Вон из Дома! Вон из поместья. Из жизни — вон!

— Серебрянка, эй, — льерд Ланнфель положил карандаш на стол и сжал горячими ладонями плечи жены — Пойдём домой, засоня. Иди ко мне.

Наклонившись, льерд поднял на руки легкое, пахнущее сном и созревающими яблоками, тело.

— Ммм, миленький, — забормотала Эмелина Ланнфель, обнимая мужа за шею, и прижимаясь к широкой его, почти каменной груди — Ты запоздал… чего так? Мы тебя вечером ждали, Кора с нянькой девочек едва уторкали, они всё «где папа?» да «где папа?». Ты где шлялся, олух соломенный?

— Ахах, — отозвался льерд, утробно «гыгыкая» — Что ж! Плачь, дева! Плачь. Случилось непоправимое…

— Чего такое? — магичка непонимающе захлопала глазами, окончательно пробуждаясь — Ну ка, Приезжий! Куда ты снова влез? Выкладывай!

Вольник расположился в кресле, вытянув ноги и поудобнее устроив жену на коленях:

— Ригз твой обручился, Эмми. Прямо так и не знаю, как ты это переживёшь…

Льерда Ланнфель пожала плечами:

— Обручился, подожди… С этой, как её… Мабель Зангер, да? Ну и что? Там всё к тому и шло, папаша ещё когда говорил… Фу, терпеть не могла никогда эту Мабель! В нашей школе она была ябедой из ябед. Ябеда, подлиза. И плакса, каких поискать. Ну да и ладно. А ты — то откуда узнал про обручение?

Вольник смешливо оскалился:

— Да Феннер, братец твой, поехал их поздравить. Они, Феннер и Сэм, общались с Ригзом, ты же знаешь… Так вот. Обручение состоялось сегодня в Призоне. А я ехал из Академии мимо, так и узнал… Что смотришь? ЕХАЛ, Серебрянка. Именно ЕХАЛ, а не летел. Долго, в общем, рассказывать, но он там здорово ужрался, на этой помолвке… Пришлось, немного изменив маршрут, отвезти беднягу домой. Заметь, я проявил себя добрым родственником, вернув Ферна его семье. Ладно, Серебрянка… Идём спать. А завтра поехали ка на прогулку, на лошадях? Ты, я и девочки. Что скажешь?

Идея была замечательной, и Эмелина радостно закивала. Конная прогулка — да что может быть лучше?

И позже, засыпая в объятиях мужа, думала об этом же.

Что может быть лучше Дома, Семьи и невероятно жаркого, цветастого лета? Именно такого, какое и случилось в этом году. Лучшего! Лучшего лета. А всё остальное…

Да ну его. Прочь. Прочь из жизни…

--">