(christmas_child) - Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

— Нет.

— Как знаешь, — ведьмак пустил коня чуть быстрее, сворачивая на узкую дорогу левее. — Езжай сразу за мной, тут есть короткая дорога. Нам нужно выехать из Туссента как можно быстрее.

— Зачем? — тупо спросила Мисселина. Ведьмак ухмыльнулся.

— Я же сказал – мы едем в Каэр Морхен. Надо успеть туда до конца осени. А путь неблизкий.

Мисселина остановилась, глядя мужчине в спину.

— Ведьмак…

— Меня зовут Эскель, — он обернулся. — Давай, надо торопиться.

Девушка кивнула и пришпорила коня.

***

Граница Туссента была уже пройдена, когда они остановились на ночной привал. Ведьмак развёл костёр под сенью небольшой кедровой рощи, и сейчас свежевал тушку подстреленного зайца. Мисселина же просто уставилась пустым взглядом в огонь. Ведьмак изредка поглядывал на девушку, молча ухмыляясь. Мисселина нахмурилась и посмотрела на мужчину.

— Тебя это забавляет?

— Твоя апатия? Отнюдь, — он пожал плечами, откидывая в сторону последние ошмётки заячьей шкуры. — Мы все через это однажды проходим.

— И ты тоже, хочешь сказать? — скептично выгнула бровь Мисселина.

— Я ведьмак, девочка, — он нанизал тушку на вертел и оставил над огнём. — Нас всех забирали из родного дома…

— О, постой. Я только что поняла, что мне всё равно, — фыркнула девушка. Ведьмак в ответ посмотрел на неё снисходительным взглядом и ухмыльнулся.

— Ведёшь себя, как ребёнок.

— А может, я и есть ребёнок?

— Значит, я тебя воспитаю, — пригрозил ей пальцем ведьмак. — И не умничай.

Мисселина нахмурилась и поджала колени к груди. С каждой секундой этот ведьмак её бесил. Почему он такой… А каким его можно назвать? Он не орёт на неё, не подтрунивает, да и вообще пытается вести себя сдержанно. Уж не в ней самой проблема?

Нет, осадила себя Мисселина. Он сам виноват в том, что она так к нему относится. Он забрал её из дома, где была её семья, вся её жизнь… и где остался Кагыр.

Девушка зажмурила глаза. Интересно, как там её друг? Будет ли он искать её, пытаться вернуть её? Она надеялась на то, что он правда любит её, и заберёт из рук ведьмака. На секунду она даже предположила, что Кагыр бросит армию Нильфгаарда, и они скроются вместе в какой-то глуши.

Если бы мечты были реальностью…

— Поешь и иди спать, — произнёс ведьмак, протягивая ей кусок мяса. Мисселина приняла еду, хоть и нехотя. Она даже не заметила, как быстро пролетело время, пока она горевала о своей судьбе.

— Завтра встаём рано. Тебе нужно выспаться, — ведьмак бросил кости в огонь и, расстелив на земле кусок какой-то ткани, лёг на него. Мисселина откусила кусочек мяса и перевела взгляд на мужчину.

— Ведьмак…

— Меня зовут Эскель, — он перевернулся на бок и тихо засопел.

***

— Содденский холм, — хмуро констатировал ведьмак, когда они подъехали к переправе через бурную Яругу. Мисселина подняла взгляд на холм. На его вершине возвышалась белая стела. Девушка знала, что там было написано и что произошло здесь меньше, чем год назад.

— Здесь погибло четырнадцать…

— Тринадцать, — исправил её ведьмак. — Трисс Меригольд выжила.

Кони ступили на каменный мост, и Мисселина обернулась, чтобы посмотреть на холм вновь. Это ужасно, подумала она, иметь могильный камень, будучи живой. Девушка вздрогнула и слегка ударила коня по бокам.

Они с ведьмаком ехали уже почти неделю – Мисселина считала, рисуя палочки на куске бумаги углями из ночных костров. И всю эту неделю они говорили очень нечасто. Порой они проводили целый день и засыпали, не перекинувшись и словом. А ведьмак – будь он проклят! – даже не старался заговорить с ней. Только бросал короткие «ешь», «спи», «поехали». Или называл имена тех географических объектов, которые они миновали.

Мисселина даже злилась на него из-за этого. Разве он не может выкинуть что-нибудь такое, чтобы она не могла его простить или имела повод считать себя униженной? Почему он не может наорать на неё, поиздеваться, высмеять? Что угодно, лишь бы он смог увидеть её гнев.

Но он остаётся таким, каким Мисселина не хочет его видеть: вежливым, немногословным