Нина Линдт - Исповедь Ведьмы

нет ювелирных лавок, детка.

— Макс собирается на следующей неделе в Олиллью, я съезжу с ним и продам кольцо. Так мы от него избавимся, а за вырученные деньги купим лошадь, Русак совсем старенький стал.

— Может, отдашь, пусть Макс сам продаст?

— Он будет целый день торговать на рынке, ему не до этого. К тому же, я смогу купить цветных лент для сестрицы.

Мама ласково сняла с моей головы платок, в который я убирала косы во время работы, нежно погладила меня по волосам.

— Ну, хорошо, — вздохнула. — Езжай. Но будь осторожна.

Я спрятала кольцо на ленте за пазуху. Еще затемно мы с братом вышли из дома, сели на телегу, груженную товаром, и поехали. Рассвет встретили в дороге. Колокольчики пасущихся коров были единственным звуком на полях, может, то звенели лучи солнца, когда касались верхушек деревьев, постепенно заливая светом все вокруг. Позавтракали, когда до города оставался час пути. А как въехали в шумную Олиллью, я не успевала ловить взглядом все вокруг: было ярко, шумно, людно. Был день ярмарки и боя быков.

Я помогла Максу расставить товар, пошла купить кваса для него и себя. Пока мне наливали темный, пенящийся напиток, я спросила у продавщицы, где здесь ювелирные ряды.

Когда отнесла Максу квас, пошла на улицу ювелиров. Хорошо, что она была недалеко от базарной площади, клянусь, не нашла бы ее в том столпотворении, что было на улице. Бедняки, нищие, горожане посостоятельнее, духовенство, знатные господа — все крутились в хороводе базарного дня. Зазывалы орали так, что уши закладывало.

Один из торговцев тащил за собой упирающегося осла, кричал на него, распихивал всех вокруг, я попыталась уйти с его пути, но кругом напирали люди, осел вдруг послушно побежал, торговец налетел на меня и с силой оттолкнул в сторону, обозвав так, что я зажмурилась.

Он огреть хотел еще плеткой, но меня загородил высокий мужчина мгновенно переместив меня себе за спину. Клянусь, что не на шутку испугалась тогда.

— Не вздумай, это тебе не ослица! — я не видела своего спасителя, но лицо владельца осла мне было видно прекрасно. Он вдруг посерел от страха и, заикаясь, пробормотал что- то вроде:

— Да, сударь.

Но я уже не слушала, заметив, что нахожусь почти на пороге одной из лавок, я дернула ручку двери: потянула ее на себя и вошла.

В лавке я вздохнула с облегчением. Толчея и суета остались снаружи, а тут было прохладно и тихо. Прилавок был простой, деревянный, на нем лежала огромная толстая книга для записей, аккуратно расчерченная.

Навстречу мне выкатилась маленькая старушонка с востреньким носиком, похожим на лисью мордочку, она злобно глянула на меня, мигом оценив по моей одежде, что я небогата.

— Чего пришла? — грубо спросила она и принялась жевать свои губы, пристально оглядывая меня с ног до головы.

— Мне нужно узнать, покупаете ли вы украшения, достопочтенная сударыня, — обратилась я к ней как можно вежливее.

— Только золото, — бросила мне старушонка и собралась было идти.

Я торопливо достала из-за пазухи кольцо и, не снимая его с шеи, показала ей.

— Вот такое купите?

Старушка метнулась ко мне, схватила своими худыми узловатыми пальцами, чем-то напомнившими птичью лапку, кольцо, покрутила его на темном ногте. По жадно загоревшимся глазам, я поняла, что оно ей пришлось по душе.

— Золотой, — небрежно бросила она.

Я вытащила кольцо из ее лапок.

— Нет, благодарю, такая цена меня не устроит.

За лошадь могли попросить от двадцати до двадцати пяти золотых. Матушка говорила, что кольцо очень дорогое. Я не могла его так продешевить.

В тот момент за моей спиной открылась дверь, и старушка вдруг завизжала:

— Сударь, сударь, что ж это делается? Девица меня обокрала, схватила кольцо и не отдает!

Я обомлела. Старушка прыгнула ко мне, схватилась за ленту и рванула кольцо с моей шеи.

— Лгунья! — я схватила ее за руку, но она заверещала еще сильнее.

На плечи мне легли тяжелые ладони.

— Сударыня, будьте так любезны, отпустите госпожу ювелиршу.

Пальцы впились в кожу, я ойкнула и отпустила старую каргу.

Она, тяжело дыша, бросилась благодарить:

— Вот спасибо вам, господин хороший…

— Я не представился, — он ослабил хватку, и я повернулась к нему вся в слезах. — Меня зовут мессир Сантьяго.

Теперь я узнала его по шляпе и плащу, это был тот, кто спас меня от удара кнутом на улице. Он был высокий, широкоплечий, было такое ощущение, что он занял всю --">