Кристина Нордис - Академия Арслада Монтури. Герцог вампиров.

Глава 1. Душа

"Когда вползает в сердце страх, неслышно словно змей,

Блеснет огонь в твоих глазах, но мне, прошу, поверь.

Я зла тебе не причиню, пусть я созданье Тьмы,

Я кровь людей ночами пью, я раб твоей любви.

Я слышу пульс в твоих висках, тот зов всего сильней,

И волком скалится судьба, ты — жертва, я — злодей".

Цитата: Раен баллада "Осиновый кол, серебряный крест"

Я не совсем обычный.

Но вообще побоюсь признаться в этом кому-либо. Здесь нет моей заслуги, а скорее стечение фатальных обстоятельств и воля моего второго отца — вампира.

На самом деле у меня две души и даже две памяти и так уж вышло, что обе мои.

Я полукровка эльф и одновременно вампир. Обращенный.

Стану ли я сильнее от таких особенностей?

Как знать.

А началось все пожалуй с этого дня, или точнее с этого времени, потому что неправильно назвать одним днем полтора месяца, проведенные мной в коме и стазисе.

Итак, что я об этом помню:

Вокруг меня непроглядная Тьма. Кажется, здесь остановилось время. И чувствую, будто я забыл что-то важное. Такое же важное, как жизнь. Я не испытываю ни боли, ни сожаления, только одно желание — вспомнить.

Вспомнить что? Хмм… Обрывки мыслей и образов бьются набатом в душе и не могут собраться воедино. Чего-то не хватает.

В этой темноте трудно представить хоть что — то. Я тону в вязкой субстанции, которая поглощает меня все больше. Пытаюсь сопротивляться и наглая темнота шипя ненадолго отступает…

…Жизнь? Не представляю. Откуда я знаю это слово? Откуда я знаю другие слова? Растерянность… Сожаление… не помню.

Боль. Да, я испытывал боль. Очень сильную боль. Сжигающую душу. Мою душу. Наверное поэтому я здесь, где нет ничего. Пустота, покрытая мрачным туманом.

Кто же я?… Лари.

Да, правильно, я еще помню свое имя. Я так старался его не забыть. Было так больно! Но я знал — пока я помню свое имя, я существую. Я буду существовать.

Тому, кто не боролся за жизнь, меня не понять. Для них лишь развлечение наблюдать за другими со стороны. А я буду бороться несмотря ни на что. До последнего.

Какие-то серые нити пронзили Тьму. А может и не Тьму.

Если я глух, слеп и нем, это не значит, что вокруг ничего нет. Моя память тает, как тает моя душа, но это не правильно! Так не должно быть!!!

Нити вокруг меня закрутились в вихри и сжали нечто, являющееся мной. То, что я смог сохранить от темноты. Не так уж много от меня осталось! Мне больно, мне очень больно. Но нити прошивают меня насквозь и вдруг я ощущаю рядом нечто холодное и такое же больное. Ему тоже больно. Как и мне. Я чувствую его боль как свою. И свою, как его. А нити обезумевшими змеями, пронзают нас обоих, прошивая в сотне участков, их становится все больше.

И я понимаю — часть моей души действительно сгорела. Или ее сожрала Тьма. Теперь я замечаю огромные дыры во мне. Моя аура похожа на решето, остались одни потрепанные клочки, которые я отчаянно удерживал, опираясь лишь на одну силу воли. И это понимает он. Я настолько тонкий и дырявый, словно худая сеть, что не могу существовать сам. Вообще. А он без дыр. Теперь мне есть с чем себя сравнить — он намного больше.

Очевидно, я умираю медленно. Таю, сжигаемый болью.

Но упрямые нити норовят рвущегося меня пришить к нему. Мою тонкую, эфемерную субстанцию, что почти растворилась во мраке.

Он холодный, но жив. Точнее его душа жизнеспособна. Но тоже не может существовать — она в холоде. Он замерз.

— Ты… теплый, — услышал я печальную мысль. Он почти заснул. Но ему больно из-за нитей и рядом со мной.

— А ты холодный. Мне не тепло, мне просто больно.

Его эфемерное облакообразное тело коснулось моего с дырами, и заполнило одну дыру, направляемое нитями, словно единственный путь.

— А так?

— Вот на этом кусочке не больно. Что это за нити? — спросил я, когда в очередной раз меня прошило рядом с ним.

— Магия. Он хочет, чтобы мы были вместе, — устало ответил мне сонный Он.

Просто Он, потому что больше здесь никого не было.

— Ты говоришь еще о ком — то? Мне трудно представить, что есть кто-то вообще.

— Он мой отец. И да, есть. Но не здесь. Я потерял тело. И не могу жить. Ты как я понял, тело не потерял, но потерял большую часть души. Мы не можем жить оба. Отец хочет иначе.

— Поэтому нас прошивают нити? — догадался я.

Он замолчал. Но был рядом, я знаю. Я чувствую его.

— Эй! — он просто не ответил мне.

— Эй, давай познакомимся, я — --">