(-Avalanche-) - Шаг навстречу (СИ)

========== Пролог ==========

— Я не выйду за вас, Великий герцог, — произнёс звонкий юношеский голос. — Это, на мой взгляд, слегка поспешное решение.

— Прекрасно. Долго думал, Аллели, чтобы найти причину для отказа? — слегка насмешливо ответили на реплику юноши.

Стройный, невысокий, прелестный лицом гиан*, закусив до боли нижнюю губу, молчал. Только большие, цвета дикой сирени глаза загадочно мерцали в полутьме коридора старого замка, в упор глядя на красноволосого высокого демона.

— Чего молчишь? Не выйдет он, видите ли. А ты не находишь, что сейчас уже слишком поздно строить из себя гордую жертву обстоятельств? Я не привык к столь бурным проявлениям вздорного характера, так свойственного капризным гианам. Давно пора выползти из своих болотистых лесов и выйти в свет. Вы, лесные духи, находясь на краю света, совершенно одичали. Но скоро, я надеюсь, всё изменится к лучшему.

Проговорив это, демон тряхнул головой, откинув с поразительно красивого лица длинную красную прядь, и шагнул, придвинувшись вплотную к юному гиану. Аллели отступил назад и прижался спиной к холодной каменной стене в тени алькова. Несчастному казалось, что широкоплечий герцог подавляет его волю своей тёмной аурой, подчиняя себе. Юноша спрятал руки за спину и гордо вскинул голову, стараясь не показывать свой страх, а придать себе смелый, уверенный вид. Внутри же у гиана всё сжималось от страха и какого-то предвкушения.

— Глупо давать попятную после того, мой солнечный мальчик, что между нами было совсем недавно.

Чувственные губы демона почти касались рта Аллели. Совершенно сбитый с толку, потерянный, смущённый и от этого ещё более привлекательный гиан, сам не понимая своих желаний, уставился на губы своего жениха.

— Если думаешь, что меня заставили сделать тебе предложение, то ты глубоко заблуждаешься. Невозможно заставить одного из девяти сильнейших демонов ада сделать что-то против его воли. Смекаешь, глупыш, о чём я говорю?

Аллели, седьмой и единственный сын вдовствующей леди Хармфолк, хлопая глазами с длинными густыми ресницами, растерял весь свой запал. Демон ясно давал ему понять, что сам принял такое решение и готов жениться.

Астарот** громко и заливисто рассмеялся над сосредоточенным выражением на не искушённом жизнью лице юноши. И гиан понял, что герцог прочёл его мысли. Наверное, он казался демону безумно наивным простаком, который не умеет скрывать свои эмоции и опускать барьер, чтобы закрыть доступ к чтению мыслей. Но Аллели взял себя в руки и сказал:

— Не трудитесь объяснять ваши поступки. Я прекрасно слышал сегодня утром весь разговор с моей матерью. Она пыталась надавить на вас.

— Во-первых, малыш, подслушивать нехорошо. А во-вторых, твоя мать всего лишь пыталась это сделать. Однако, получив жёсткий отпор, отступила, оставив решение столь серьёзного вопроса за мной.

Лицо демона было так близко, что юному духу леса казалось, будто они дышали синхронно — одно дыхание на двоих. Приятный запах сильного мужского тела кружил голову, напоминая о прошедшей ночи в тишине сада. Да, Аллели помнил всё: их близость, страстные объятия, сладостные поцелуи, прикосновения рук, нежность губ и срывающиеся в порыве блаженства тихие стоны.

Вдруг волна тепла затопила всё существо юноши. До него, наконец, дошло, что великий герцог хотел жениться на нём даже после того, как он сам прыгнул с дерева в его объятия, словно спелый, созревший плод. Астарот сам так решил, а это значит, что хоть немного, но нравится его темнейшеству. Какая удача, что его глупый спор с двумя старшими сёстрами на тему, сможет ли он соблазнить, казалось бы, недоступного демона на раз, разрешился таким образом. Они неожиданно всерьёз заинтересовались друг другом. Что может быть лучше в такой неоднозначной ситуации? Гиан был уверен, что вскоре это взаимное притяжение и симпатия перерастут во что-то большее.

«Дьявольщина, — думал между тем Астарот, глядя на мечтательное выражение лица Аллели. — Похоже, юнец вообразил, что я искренне заинтересован в браке с ним».

Ну, будь у демонов совесть, он бы ещё согласился с радужными мыслями гиана, но совести и чести у него вовек не бывало. Он всегда придерживался правила: общаться с примитивными, исходя из их соображений о

--">