Керстин Гир - Зеленый Смарагд. Любовь через все времена.

у меня было такое чувство, что я всё делаю правильно. – Потому что в тот момент он, чёрт побери, чувствовал близость смерти. Ещё немного, и шпага лорда Аластера завершила бы дело. Люси, конечно, он об этом не расскажет. – Если Гидеон будет на нашей стороне, у нас будет шанс. Как только он прочтёт бумаги, он поймёт, о чём идёт речь. Будем надеяться.

– Но мы точно не знаем, что написано в бумагах! Может быть, они закодированы или… ах, ты вообще не знаешь, что ты вообще передал Гидеону, – сказала Люси. – Лорд Аластер мог тебе подсунуть что угодно: старые счета, любовные письма, пустые листы…

Эта мысль уже давно пришла Полу в голову, но что сделано, то сделано.

– Иногда просто нужно доверять, – пробормотал он, надеясь, что это касается и его. Ещё больше, чем боязнь, что он отдал Гидеону ничего не стоящие бумаги, его мучила мысль, что парень с этими бумагами отправится прямиком к графу Сен Жермену. Что будет означать, что Пол добровольно отдал их единственный козырь. Но Гидеон сказал, что он любит Гвендолин, и то, как он это сказал, было таким… убедительным.

– Он мне пообещал, – хотел сказать Пол, но у него получился неслышный шёпот. Кроме того, это была бы ложь. Он не услышал ответа Гидеона.

– Желание работать с Флорентийским альянсом было дурацкой идеей, – услышал он голос Люси. Его глаза закрылись. Что бы ему ни дал доктор Харрисон, это подействовало быстро.

– Да, я знаю, знаю. Это была моя дурацкая идея. Мы должны были взяться за дело сами.

– Но вы же не убийцы, дитя, – сказала леди Тилни.

– Есть ли разница, убивать самому или заказать кому-нибудь? – Люси тяжело вздохнула, и хотя леди Тилни энергично ей возразила («Девочка, не говори таких вещей! Вы никому не заказали убийства, вы всего лишь передали информацию!»), её голос вдруг прозвучал безутешно. – Мы сделали неправильно всё, что только можно, Пол. За три месяца мы растранжирили кучу времени и денег леди Тилни и, кроме того, втянули в это дело кучу народу.

– Это деньги лорда Тилни, – поправила её леди Тилни. – Если бы ты знала, на что он свои деньги тратит, ты бы удивилась. Бега и танцовщицы – это ещё самое безобидное. Тех крох, которые я беру для нашего дела, он вообще не замечает. А даже если и замечает, то он должен быть достаточно джентльменом, чтобы об этом не говорить.

– А лично мне было бы жаль, если бы меня не втянули в это дело, – заверил, улыбаясь, доктор Харрисон. – Мне как раз начало казаться, что моя жизнь чересчур скучна. В конце концов, не каждый день имеешь дело с путешественниками во времени, которые прибыли из будущего и знают всё лучше. И между нами: стиль руководства господ де Вильерсов и Пинкертон-Смайта просто вынуждает к тайному мятежу.

– Действительно, – сказала леди Тилни. – Этот самодовольный Джонатан пригрозил запереть свою жену дома, если она и дальше будет симпатизировать суфражисткам. – Она передразнила брюзгливый мужской голос: – «Что будет следующим? Избирательное право для собак?».

– Н-да, поэтому вы пригрозили ему пощёчиной, – сказал доктор Харрисон. – Кстати, на той чайной вечеринке я впервые не скучал.

– Но это было совсем не так. Я сказала только, что я не даю никакой гарантии, что будет делать в следующий момент моя правая рука, если он и дальше будет позволять себе подобные неквалифицированные высказывания.

– Если он и дальше будет позволять себе подобные слабоумные высказывания, именно так вы сказали, – поправил её доктор Харрисон. – Я помню очень хорошо, потому что я был ужасно впечатлён.

Леди Тилни засмеялась и протянула врачу руку.

– Я провожу вас до двери, доктор Харрисон.

Пол попытался открыть глаза и выпрямиться, чтобы поблагодарить доктора. Ему не удалось ни того, ни другого.

– Др..сибо, – пробормотал он из последних сил.

– Что, чёрт побери, было в том питье, что вы ему дали? – крикнула Люси вслед доктору Харрисону.

Он повернулся в дверях.

– Всего лишь пара капель настойки морфия. Совершенно безобидно!

Возмущённого крика Люси Пол уже не слышал.

Из Анналов Стражей 30 марта 1916 года. Пароль дня: «Potius sero quam numquam» (Ливий).

Поскольку в Лондоне (согласно источникам нашей Секретной службы) в ближайшие дни снова ожидаются воздушные налёты немецкой морской авиации, мы решили немедленно перейти на протокол безопасности первой ступени. Хронограф на неопределённое время перенесён в помещение архива, и леди Тилни, мой брат Джонатан и я будем вместе --">