Софи Сальватор - Терновая корона (СИ)

королевства. Они же, в свою очередь, жертвы не несли никакой.

Изабель расправила плечи, вдохнув тяжелый воздух полной грудью, дрожащими руками она стерла мокрые дорожки со своих щек, а затем сделала глубокий вдох ртом, заставляя себя успокоиться.

В одном Персиваль был прав. Изабель — принцесса, и она не имеет права показывать своей слабости, если это не принесет ей выгоду. В данном случае это не имело ровным счетом никакого смысла, сейчас девушка должна была показать пример своему младшему брату Питеру, воспитание которого теперь полностью надлежало ее контролю.

Ночь прошла для Изабель без сна, она слышала, как переговариваются стражники за ее дверью, а девушка сидела у самого окна, наслаждаясь видами родной земли. Широкие поля и высокие деревья, виднеющиеся крыши домов из деревни и разрастающийся город с его узкими улицами и сотней торговцев. Воздух здесь был таким родным, теплым, но свежим и с легким ароматом цветов и цветущих деревьев. Иззи в последний раз смотрела, как над горизонтом поднимается Южное Солнце. Это было ее последнее утро здесь. Начиналась новая жизнь.

Питер не плакал, прощаясь с отцом, который был к нему более благосклонен, чем к дочери, ведь малыш не устраивал сцен, он принял свою участь как мужчина, сжав челюсти, но с полной готовностью драться в любой момент. Они сели в шикарную карету, запряженную лучшими лошадьми, находясь где-то в середине большого каравана даров, сопровождаемых охраной. И едва карета сдвинулась с места, Изабель услышала голоса. Приоткрыв сначала одну шторку, а затем другую, она увидела по обеим сторонам от дороги людей. Их подданные провожали своих принца и принцессу, кланяясь, когда королевская карета проезжала мимо них. Они кричали “удачи”, “мы любим вас”, “спасибо за мир”.

— Маши им, Питер. Как я. Давай, прояви свою любовь. Это наш народ, он навсегда останется нашим, — сказала Иззи, просияв улыбкой, хотя в глазах застыли непрошеные слезы. Это были последние слезы, — так она для себя решила.

Они ехали целый день и сделали всего две остановки, затем ехали целую ночь, Питер заснул на ее коленях, а Иззи опять не смогла сомкнуть глаз. Где-то позади ехали рабы, слуги, шлюхи, ремесленники, целые сундуки золота. Там пели песни, смеялись. Она слушала эти песни и улыбалась. Несмотря на то что почти всем им было все равно, где жить и кому служить, они пели песни о своем короле и о красотах своей страны.

— Отец говорил, что Эдвард — не настоящий король, — из собственных мыслей ее вырвал тихий голос Питера. Мальчик сел и потер нос рукой, свет Луны отразился в его больших зеленых глазах, сейчас наполненных слезами.

— Не вздумай произнести такое при северянах, Питер, — она потрепала мальчика по кудрявым светлым волосам и прижала к себе. — Теперь от Эдварда зависит наша жизнь, и мы должны проявлять уважение.

— А ты веришь, что он действительно король? — мальчик нахмурился.

Изабель не знала, что и ответить. Всю жизнь в ней растили веру, что род Эдварда — род узурпаторов, но сейчас, когда ее семья предала ее, она не видела в прапрадеде Эдварда узурпатора, скорее, освободителя, ведь, откровенно говоря, Север жил под гнетом Юга.

— Я верю в то, что теперь у меня есть только ты, брат. И по-настоящему верна я теперь только тебе.

— А я тебе, сестра, — Иззи мягко улыбнулась, прикрывая глаза. — Я буду скучать по маме и папе. По братьям. Но любить теперь буду только тебя.

— У нас все будет хорошо, Питер. Вместе мы сможем все.

Ночь прошла быстро, когда Изабель все же смогла заставить себя уснуть, а дорога днем не показалась скучной, если придумываешь истории с младшим братом наперебой. Однако следующая ночь прошла беспокойно, сзади кто-то снова пел песни, да и спина уже болела от постоянного сидения.

Изабель думала о своей судьбе. У нее не было ничего, что девушка могла бы поставить на карту, чем могла бы рискнуть. Только имя, которое вряд ли уважали на Севере, а значит, оно играло против нее. Так что же ей было делать? Как добиться защиты среди людей, которые заведомо ее ненавидят? Эти тревожные мысли отзывались неприятными ощущениями в груди, все тянуло вниз, заставляя ее прижимать ладошки к сердцу.

Утром, еще прежде восхода солнца, длинная череда из даров королю Эдварду остановилась. Питер

--">