(Chat Curieux) - Прогулки по воде (СИ)

собеседниками клин противоречий. Одних смущали методы, которыми предполагалось осуществить задуманное, других — результат. Общей была лишь конечная цель, и это было единственным, что собирало их здесь — в синем доме на набережной Мойки.

— А я говорю, что императора оставлять в живых нельзя ни в коем случае! — уперто повторял Каховский, со звоном опуская опустошенный бокал на стол. Снова разгорелись споры.

— Обойтись можно и без цареубийства, — возражал ему Волконский.

— Будем смотреть по ситуации! — решительно заявлял Муравьев-Апостол.

— Но, надо думать, если мы оставим его в живых, все наши действия могут так и остаться бесплодными, — неожиданно взял сторону Каховского Никита Муравьев.

— Милый друг, потише! — увещевал товарища Рылеев.

Пестель молчал, сжимая пальцами край подоконника. По вискам снова начинала бить тупая боль, и на лбу выступила испарина. Судорожно выдохнув, он всего на мгновение закрыл глаза и тут же почувствовал, как волной накатывает на него боль и сжимает голову, словно в тисках. Он, должно быть, побледнел, потому что оказавшийся рядом Муравьев-Апостол вдруг наклонился к нему и, осторожно сжав его локоть, спросил:

— Павел, тебе плохо?

— Сейчас пройдет, — сквозь зубы ответил Пестель, чувствуя — пройдет не скоро. — Я выйду на минуту.

Не вслушиваясь больше в горячие споры, Пестель резким шагом миновал расстояние до двери и вышел из душной гостиной. В тесном коридоре было не лучше. Глотая воздух ртом, он ослабил узкий воротник сюртука. Сквозь мельтешащие круги перед глазами заметил смутное движение рядом с собой, но не придал этому значение. Ноги не держали. Не предпринимая даже попытки найти стул или скамью, Пестель шагнул назад и прислонился спиной к благословенно холодной стене. Боль потихоньку начала уходить.

— Возьмите.

Пестель услышал голос, но не сразу понял, кому он принадлежит. Лишь спустя несколько мгновений, когда зрение восстановилось, он увидел прямо перед собой незнакомку в сером платье. Она протягивала ему стакан воды. Ее внимательные глаза без стеснения оглядывали его лицо.

Пестель принял стакан и сделал несколько глотков. Отер со лба выступивший пот.

— Благодарю Вас.

Незнакомка без спроса забрала стакан и указала кивком головы на соседнюю дверь:

— Вам нужен свежий воздух. В кабинете Кондратия окно не запечатано.

Она ушла, оставив после себя едва заметный шлейф духов. А Пестель остался стоять, провожая ее фигуру холодным взглядом. Её тон и то, как она вела себя в доме Рылеева, внезапно оскорбили его, заставили почувствовать себя слабым и уязвимым. Он устал с дороги, головная боль, о которой он уже успел почти забыть, в последние недели снова стала напоминать о себе, и меньше всего он желал, чтобы кто-либо узнал об этом.

Но возвращаться в гостиную отчаянно не хотелось. Пестель опасался, что приступ повторится, знал, что выглядит плохо и вполне даже сходит за больного человека, поэтому, поколебавшись еще мгновение, все-таки вошёл в кабинет. Не тратя времени, обогнул большой стол у окна и приоткрыл податливую раму.

Тихие шаги раздались за его спиной — Пестель знал, что незнакомка обязательно зайдет в кабинет вслед за ним. Все женщины по характеру сердобольны — им только дай жертву, которую можно окутать своей заботой. Пестель с досадой предчувствовал вопросы о его самочувствии, однако тусклой лампе, которую девушка внесла в кабинет, был искренне рад.

Он вдохнул морозный воздух и повернулся к вошедшей.

Незнакомка словно только этого и ждала. Она уже поставила лампу на стол и, опустив руки вниз и переплетя пальцы, смотрела теперь на стоявшего перед ней мужчину. Голова чуть наклонена набок, на лоб упала короткая прядь, взгляд прямой и открытый.

Она заговорила, но с ее губ слетело совсем не то, что Пестель ожидал услышать:

— У меня будет к Вам просьба, — секундная заминка, словно для того, чтобы подобрать правильные слова. — Вы не могли бы просить Кондратия о том, чтобы он не устраивал чтений в это воскресенье? Меня он не послушает.

— Отчего же я должен просить его об этом? — скрывая удивление, осведомился Пестель.

Незнакомка отвела взгляд, но лишь на

--">