Симона Вилар - Принцесса викингов

видел, как восхищенно глядят на нее его викинги, и он гордился ею. Ему нравилась даже тайна, окутывавшая Снэфрид. И в то же время он, в сущности, ничтожно мало знал о ней. Она жила уединенно, ее жизнь оставалась закрытой для него. Порой он замечал, что и сам не стремится проникнуть за покровы этой тайны. Белая Ведьма! Он не желал в это верить! И если его люди и поговаривали, что ему следует взять другую жену, то лищь потому, что правителю не обойтись без наследника. У Ролло были дети от других женщин, некоторых он признал, и они жили в его имении в Ротомагусе. Три дочери и два сына. Ролло по-своему любил их, но они не имели в его глазах того значения, как если бы были его законными детьми. Порой он прихватывал одного из них в жилище жены, но Снэфрид неизменно оставалась холодна с ними. Ролло понимал ее. Ей было больно видеть их. И он простил ее даже тогда, когда однажды она грубо потребовала, чтобы он не навязывал ей своих пащенков. Заглянув в ее пылающие гневом разноцветные глаза, он поклялся Одином, что ни одна из их матерей никогда не займет ее места подле него, и призвал в свидетели тому Тора и всех богов Асгарда. Он намеревался следовать этой клятве, и Снэфрид оставалась его женой, несмотря на острую неприязнь к ней некоторых его ближайших сподвижников. Даже Атли, его любимый младший брат, не верил ей и опасался принять целебные травы из ее рук, предпочтя услуги монахов. Однако именно она, Снэфрид, помогла его брату подавить мятеж и остановить пришедших разграбить его земли соотечественников. Это случилось в те дни, когда он воевал в Бретани. И пусть Ботольф Белый, пришедший на выручку Атли, говорит, что здесь дело нечисто, но именно Снэфрид объединила его людей и вместе с Рагнаром отстояла Руан. Вновь ее видели с мечом в руке и звали, как прежде, — Снэфрид Сванхвит, Лебяжьебелая, именем валькирии из древних саг.

Ролло внезапно замер, заметив, что Снэфрид, достав со дна сундука завернутый в полотно тяжелый зубчатыйй венец, внимательно оглядывает его. Венец был из светлого золота, украшенный по ободу крупными молочно-белыми жемчужинами и сверкающими в трилистниках топазами. Снэфрид улыбнулась этому великолепию и уже повернулась к зеркалу, чтобы примерить украшение, как голос Ролло остановил ее:

— Нет, Снэфрид, нет! — торопливо проговорил он и смутился, почувствовав, что снова не в силах взглянуть ей в глаза. В глубине души он проклял того олуха, который, вопреки его приказу, уложил этот венец вместе с остальными драгоценностями.

— Нет, Снэфрид. Позволь забрать этот венец у тебя.

— Но он мне нравится!

Надев его на голову, она пристально разглядывала себя в зеркале, но Ролло чувствовал, что Снэфрид украдкой наблюдает и за ним. Неожиданно на него нахлынуло раздражение. Однако, овладев собой, он заговорил ровно:

— Снэфрид, этот венец принадлежит невесте Атли. Некогда он был подарен ей в Бретани берсерком Гериком. Отправляясь в поход, я пообещал Атли и ей, что верну это украшение, дабы она надела его в день их свадьбы.

Если бы речь шла о ком угодно, помимо рыжей пленницы, он бы и не подумал давать объяснения и молча забрал бы драгоценность. Но хотя Снэфрид никогда ничего не спрашивала об Эмме, Ролло знал, что все дело в этой пленнице. И его сердило, что он вынужден оправдывать свои поступки перед женой.

Снэфрид невозмутимо сняла венец и отложила его в сторону. Так же спокойно она взяла одну из золотых гривен, унизанных крупными темными рубинами, и приложила к груди.

— Все будет так, как ты пожелаешь, Рольв. Мне достаточно других украшений. Однако скажу, что ты непомерно балуешь эту девушку. Сначала голова бретонского ярла, потом этот венец.

— Она невеста Атли, а значит, почти наша.

— Невеста… Не думаю, что когда-либо они выпьют свой брачный напиток. Она вьет из твоего брата веревки, и он никогда не осмелится настоять на своем.

— Зато я настою, — отставив чашу, резко проговорил Ролло, — этот союз очень выгоден для нас. Эмма — принцесса франков, и когда-нибудь я оглашу это. Атли же — мой наследник.

Снэфрид облегченно вздохнула.

— Что ж, если этот венец поспособствует тому, что бы скорее свершилась свадьба, я буду рада. Ибо пока над братьями властвует эта надменная дева…

— Атли чтит ее, — обронил викинг. — Он не хочет принуждать ее силой.

— Тогда пусть вмешается епископ Франкон. Пусть он напомнит, что оба они живут в грехе, — кажется, так это называется у христиан. Ибо эта девушка и твой брат --">