Барбара Картленд - Любовь в облаках

Барбара Картленд Любовь в облаках

Глава 1

1895

Вернувшись из деревни, Чандра увидела у входа в дом чей-то фаэтон и поспешно ускорила шаг.

Ее отец не любил, когда его беспокоили. Девушка это прекрасно знала, и поэтому в ее душе сразу же возникло легкое раздражение. С какой стати кто-то осмелился навестить отца в ее отсутствие? Тем не менее девушка тут же укорила себя. Ведь виновата она сама. Не остановись она поболтать со знакомыми, то домой пришла бы минут на двадцать раньше.

Посещение деревни всегда доставляло ей удовольствие.

Владельцы тамошних лавчонок, которые знали ее еще с тех пор, как она едва научилась ходить, с неизменной готовностью делились с ней воспоминаниями о «былых деньках»и ее красавице матери.

— А, вот и вы, мисс Уордслл! С каждый днем вы становитесь все более похожей на вашу матушку, — обычно восклицала, едва завидев Чандру, миссис Гири, чьи изумительно вкусные булочки с хрустящей корочкой, казалось, пахли утренней свежестью.

— Миссис Гири, вы так любезны, спасибо вам за добрые слова, — обычно отвечала ей Чандра.

И миссис Гири начинала длинное повествование о том, какой красавицей была мать Чандры в те дни, когда они только приехали в усадьбу, и как сильно все жители деревни ее любили.

Это действительно так, подумала Чандра. Ее мать отличалась даром располагать к себе людей всюду, где бы она ни бывала. Возможно, она пускала его в ход чаще, чем какая-либо другая женщина, стремясь хоть как-то скрасить тем самым недостатки своего мужа.

Профессор Бернард Уорделл находил людей скучными и хотел лишь одного — чтобы его оставили в покое, наедине с его любимыми книгами.

Он был самым выдающимся специалистом своего времени в области санскрита. Его труды получили всемирное признание. Он стал членом Королевского азиатского общества.

Своим почетным членом его избрали также Королевское научное общество и Парижское общество по изучению Азии.

К несчастью, широкую публику не интересовали его работы, посвященные древним языкам, а это означало, что написанные им книги не пользовались спросом. Точнее, оседали мертвым грузом на полках тех книжных магазинов, чьи владельцы скрепя сердце все же соглашались выставить их на продажу.

Профессор как-то раз получил грант — правда, очень маленький — от Азиатского общества Бенгалии, однако в основном ему с дочерью приходилось существовать за счет тех скудных гонораров, которые время от времени поступали от издателей.

— Не кажется ли тебе, отец, — частенько говорила Чандра, — что ты мог бы написать какую-нибудь книгу. Она заинтересовала бы обычного читателя, который хотел бы узнать больше о Востоке, о его литературных сокровищах. Ведь люди даже и не подозревают об их существовании!

— Я не собираюсь метать бисер моей мудрости перед свиньями! — отрезал отец.

— Но, папа, ведь нам нужны деньги, и хотя я трясусь над каждым пенсом, что ты даешь мне, мы не можем быть сыты одним лишь святым духом.

Напоминая отцу об их бедственном положении, девушка знала, что тот не слушает ее.

Его мысли витали где-то далеко в облаках, в ламаистском монастыре в Тибете или в какой-нибудь другой святой обители у подножия Гималаев, там, где мудрецы далекого прошлого спрятали свои рукописи, которые никто, кроме ученых мужей, не способен расшифровать.

Иногда, читая о том, как бойко, огромными тиражами, расходился какой-либо популярный роман или книга о путешествиях, Чандра жалела, что ее отец так упрям и несговорчив.

Вскоре к ней пришло понимание, что отец ни на кого не похож, и как бы трудно им ни пришлось в дальнейшем, она ни за что не захочет, чтобы он изменился.

Именно потому, что они испытывали отчаянную нужду в деньгах, профессор совершенно не мог позволить себе содержать секретаря или помощника. Чандра пять лет назад начала работать вместе с ним над его переводами.

Первое время она просто тонула в безбрежном море незнакомых понятий, и требовалась огромная сила воли, чтобы не бросить это занятие. Однако затем девушка стала находить его интересным и увлекательным.

И это при том, что профессор был совершенно никудышным учителем. Он не отличался терпением и часто срывался на крик, если его дочь никак не могла освоить какие-нибудь ученые премудрости: понять замысловатое слово на санскрите или едва уловимый грамматический нюанс.

Однако шли годы, и Чандра, обладавшая пытливым, проницательным умом, жадно вбирала знания и все лучше --">