Олеся Айдарова - Отрави меня вечностью

Айдарова Олеся Отрави меня вечностью

Пролог

Она всё ещё боялась ночного леса, поэтому вздохнула с облегчением, когда узкая тропинка вывела на дорогу. Лунный свет лежал на камнях и траве голубыми бликами. Крикнула позади ночная птица, и она вздрогнула от этого внезапного звука.

Далеко впереди редкие огоньки обозначили городок вокруг замка ландграфа. Девушка брезгливо стряхнула с блузки налипшую паутину и потуже закуталась в плащ.

Тёплый ветерок донёс до неё запах дыма — кто-то впереди жёг костёр.

«Наверное, пастухи. В последнее время люди боятся ночи. И стараются не засыпать под открытым небом без веской на то причины».

Заскрежетал камешек под подошвой деревянного башмака. Она сжалась и постаралась, чтобы следующий шаг получился совсем неслышным. Костёр медленно приближался, всё чаще слышался мужской смех. И вот уже девушка смогла рассмотреть справа от дороги красные отблески на стволах, небольшую полянку и двух молодых парней.

Она накинула на голову капюшон и продолжила свой путь по левой обочине — очень уж не хотелось под тёмные своды леса.

— Девушка!

«Заметили».

— Что это вы делаете на дороге в столь поздний час?

— Хозяйка послала за свежими сливками, — тоненький голос дрогнул.

— Что? — поднялся с земли симпатичный парень со светлыми волосами. — Не слышно! Пойди-ка сюда.

— Не бойся, мы не сделаем тебе дурного, — второй пастух коренастый и бритоголовый поднялся с поваленного бревна и пошёл к ней навстречу. — Давай к нам. Согреешься и отдохнёшь. А как рассветёт, продолжишь свой путь до Квилинбрука.

— Спасибо, но я лучше пойду. Хозяйка у меня строгая. Если к рассвету не принесу свежих сливок, она побьёт меня палкой и заставит неделю ходить за свиньями.

— А ты что ли белоручка? — бритоголовый схватил её за руку. Не больно, но стало понятно — не выпустит.

Он повёл худенькую девушку в сторону поляны. А она еле успевала перебирать ногами в больших башмаках не по размеру.

— Нет, ваша милость, я…

Парни захохотали.

— Слыхал? «Ваша милость», — бритый усадил девицу на поваленное бревно рядом с блондином, волосы которого напоминали солому, а сам плюхнулся на низкий пенёк, торчащий из земли рядом.

— Будешь? — светловолосый протянул открытый бурдюк, от которого несло брагой.

Девушка невольно поморщилась и отвернулась:

— Спасибо. Что-то… не хочется.

— Брезгуешь, — парень скривился. При ближайшем рассмотрении его лицо, усыпанное оспинами, оказалось не таким уж привлекательным. — А я глотну, раз уж открыл.

— И мне передай, — в ожидании пока товарищ напьётся бритоголовый смотрел на путницу исподлобья.

Наконец её сосед по бревну напился вволю и передал заветный бурдюк второму пастуху, а сам сладко потянулся, подняв обе руки кверху:

— Эхх… хорошо-о-о… — опуская руки вниз, пастух завёл одну из них за спину девушки и приобнял за тонкую талию. — И тепло… — он сильнее прижал к себе девушку.

А та дёрнулась, пытаясь вырваться. Не получилось — объятья парня напоминали скорее тиски.

— Отпустите меня, пожалуйста.

— Пусти её, Тилли.

— Да я не держу, — светловолосый ослабил хватку, и ночная гостья качнулась в сторону, освобождаясь от рук мужчины, а потом и вовсе вскочила с бревна.

Капюшон слетел с головы, обнажая чуть спутанные блондинистые волосы длинные и густые.

— Не бойся нас, — бритоголовый медленно поднялся на ноги, не спуская глаз со стройной фигурки. — Тилли напугал тебя…

Она попятилась.

— Он просто не умеет обращаться с девушками, — голос его стал тихим, а шаги крадущимися.

Девушка спиной наткнулась на дерево.

— Гы-гы, — усмехнулся Тилли. — А ты, Виг, значит, умеешь. Ну-ну, покажи.

Глаза на хорошеньком личике расширились. Не смея пошевелиться, она только и могла, что смотреть, как бритоголовый парень приближается к ней мягкой неслышной походкой.

«Должно быть, он — хороший охотник,» — почему-то подумала девушка и обхватила руками ствол молодого дуба. От этого движения грудь её выпятилась вперёд. А «охотник», который уже нависал над ней, не смог удержаться — поднял руку к завязкам плаща и потянул за шнурок.

Плащ упал на траву.

Она же отвернула голову в сторону.

И осталась стоять перед сильным мужчиной в ночной рубашке да тёмной юбке, надетой просто поверх. От прерывистого дыхания её круглые груди поднимались и опускались --">