Сильвия Аваллоне - Стальное лето

Сильвия Аваллоне Стальное лето

Моим лучшим подругам -

Элеоноре, Эрике и Альбе -

и всем тем, кто отливает сталь

Лучшие вещи в мире поблескивают от страха.

Дон Делилло, Весы

Часть первая Неразлучные подруги

1

В кружке, выхваченном линзой объектива, чуть шевелилась фигурка без головы в расфокусе — кусок тела на свету, попавший под оптический прицел.

За пару лет это тело незаметно преобразилось и теперь, летним днем, в объективе бинокля, предстало во всей красе.

Взгляд наблюдателя жадно обволакивал мельчайшие детали: завязки купального лифчика, плавок, ниточка водорослей на бедре, напрягшаяся мышца над коленом, изгиб икры, щиколотка с налипшим на нее песком.

Глаза краснели от исступленной слежки через объектив.

Юное тело снова выпрыгнуло из поля зрения и погрузилось в воду.

Спустя мгновение, через настроенный объектив с правильно выставленным фокусом, это же тело продемонстрировало роскошную гривку светлых волос и захохотало так, что, несмотря на приличное расстояние, наблюдателя тряхнуло. Он будто провалился туда, внутрь, в отверстие между белоснежными зубами.

И еще были ямочки на щеках, ложбинка между лопаток, впадина пупка и все остальное…

Она резвилась вместе со своими сверстницами, не подозревая, что за ней наблюдают, разевала рот, чтобы что-то прокричать.

Кому? И что?

Она ввинчивалась в волну и выскакивала из воды со сбившимся купальником. На плече выделялся след от комариного укуса.

Зрачки мужчины то сужались, то расширялись, как от наркотика.

Энрико разглядывал свою дочь — это было сильнее его. После обеда, если не нужно было возвращаться на завод, он следил за Франческой с балкона. Он рассматривал, изучал ее сквозь объектив рыбачьего бинокля. Франческа болтала ногами, растянувшись на полотенце рядом со своей подругой Анной, они носились вдогонку друг за дружкой, касались друг друга, дергали за волосы, а Энрико обливался пóтом на своем наблюдательном пункте наверху, зажав в пальцах сигару. Огромный, в промокшей насквозь майке, изнывающий от невыносимой жары, он не отрывал от дочери глаз.

Сам он объяснял, что начал контролировать Франческу, когда та стала ходить на море с какими-то парнями старше ее, не внушавшими ему доверия. Эти типы курили и, без всякого сомнения, баловались травкой.

Когда Энрико говорил жене о проходимцах, с которыми общается его дочь, он срывался на крик. Эти подонки курят травку, ширяются, колеса толкают и ждут не дождутся, когда трахнут нашу — мою! — дочь. Последнюю фразу он не произносил вслух, а лишь лупил кулаком по столу или по стене.

На самом деле он стал следить за Франческой еще раньше, с того самого момента, когда тело его дочурки словно вылупилось из кокона и обрело новую кожу и новый запах — древний, зовущий, вполне определенный. У малютки Франчески появились задница и пара дерзких маленьких грудок. Тазовые кости разошлись, образовав нежный изгиб между туловищем и поясницей. А он был ее отцом.

Энрико как раз наблюдал, как его дочь мечется, всем телом бросаясь вперед за мячом. Ее мокрые волосы липли к спине и бокам, облегая просолившуюся кожу.

Подростки, выстроившись кружком, играли в волейбол на мелководье, и вместе с ними, посреди криков и брызг, боролась за мяч изящная Франческа. Энрико ничуть не занимала игра. Он думал о купальнике своей дочери. Боже мой, он же ничего не прикрывает! Такие вещи следовало бы запретить. Если только кто-нибудь из этих поганых ублюдков посмеет к ней притронуться, перетяну дубиной поперек хребта!

— Что это ты тут делаешь?

Энрико обернулся к жене, которая стояла посреди кухни и подавленно на него смотрела. Розу унижало и угнетало зрелище собственного мужа, который в три часа дня стоял у окна с биноклем.

— Слежу за своей дочерью, если ты не возражаешь.

Даже ему порой было нелегко выносить взгляд этой женщины. В зрачках его жены навечно застыл немой укор.

Энрико наморщил лоб, сглотнул и пробормотал:

— Это самое малое, что я могу…

— Ты смешон! — прошипела Роза.

Энрико посмотрел на жену, как смотрят на что-то, что зверски достало:

— То есть то, что я приглядываю за нашей дочерью, тебе кажется смешным? Когда на улице черт знает что творится? Ты не видишь, что за шпана ходит на море? Что это за типы --">