Татьяна Карсакова - Бунтарка для хорошего мальчика

Бунтарка для хорошего мальчика Татьяна Карсакова

Пролог

— Ты мое дыхание, утро мое ты раннее,

Ты и солнце жгучее, и дожди,

Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,

По такому случаю ты подожди… — мурлыкала Марьяна, нося ревущего младенца по комнате.

Славик проснулся с криками и вот уже который час устраивал настоящий концерт. Нет, Славушка был очень сообразительным ребенком, сначала покушал, чтоб сил набраться, и только после этого пошел в очередную атаку.

На руках его носили все по очереди, и девчонки и мальчишки.

Девушки напевали колыбельные, жалели, ласкали, ребята пытались разговаривать по-мужски.

— Ты знаешь, я тебя прекрасно понимаю! — объяснял младенцу Мишка. — Все мы мужики и все любим женскую грудь! Но сейчас ее просо негде взять, честно-честно! Вот вырастишь, тогда оторвешься! А сейчас будь хорошим малышом, возьми сосу и давай играть.

Ага! Если бы все было так просто!

— Мне кажется, он думает, что возьмет нас измором. — заявил Вадим. — Рано или поздно мы выбьемся из сил и вернем его маме.

Вадик тоже укачивал малыша, потом решил показать ему мультики в телефоне, потом носил по квартире и рассказывал, как устроены бытовые приборы… В общем перепробовал все, до чего только фантазия дошла.

Реакция была одна — Славик вертел громко кричал, не обращая внимания ни на какие разговоры.

Женя уже пытался выносить малыша на прогулку. Если честно, друзья с удовольствием помогли одеть ребенка и выпроводили его на улицу, только Марьяна пошла вместе с ними.

Но меньше чем через десять минут ребята вернулись — невозможно было гулять с кричащим на все лады младенцем, на них люди оборачивались и соседка пришла посмотреть что случилось.

Следующею попытку угомонить Славушку на улице предприняли Темка с Глафирой. Друзья решили, что младенцу в коляске уснуть будет проще и и привезли огромный вездеход-монстр на колесах.

Без толку! Малыш как кричал, так и кричал, не обращая внимания на все увещевания доброй Глаши и Артема.

Сашка был сторонником нетрадиционных мер, поэтому решил действовать наверняка.

— Слушайте, может нам все-таки дать ему грудь? — предложил он. — Девки, ну что вам жалко? Ладно у Марьи с Дарькой там прыщи, но у мелкой и Глаши есть где разгуляться! У одной из них хотя бы должен взять!

Не то чтобы девушки были от предложения в восторге, но попробовать стоило.

Нашли дурака! Сначала малыш с остервенением вцепился в подставленную грудь, но потом понял, что там пусто и заревел с еще большей силой.

Предложений больше не было, осталось только носить маленького монстра на руках и надеяться, что рано или поздно уснет.

— Ляля плачет, сисю просит,

Как же сисю ей не дать?

Ляля плачет, сисю просит,

Потому что хочет спать! — голосила Гелка очередной шедевр собственного сочинения, похлопывая беспокойного младенца по попе.

— Может у него живот болит? — выдал очередное предположение Мишка. — Он какал сегодня?

— Какал. — вздохнула Даря. — Мы с Сашкой мыли, не помнишь?

— А как он покакал? — насторожился Михаил.

— Подгузник в ведре, можешь посмотреть. — на полном серьезе ответил Александр.

Мишка понесся изучать содержимое памперса.

— Хрен его разберет, вроде все нормально. — через минуту вернулся парень. — Хотя вообще не представляю, как там что должно быть у младенца.

— Может хватит фигней страдать? — закатила глаза Марьяша.

— А что еще остается делать? — всплеснул руками Александр. — На ваш материнский инстинкт надежды совсем нет!

Глава 1

Марьяна проснулась от непонятного шума, будто камушки кто-то в окошко бросает.

Девушка замерла и прислушалась. С улицы донёсся до боли знакомый голос.

— Чего только спросонья не померещется. — недовольно пробормотала Марька и перевернулась на другой бок. Но поспать ей так и не удалось.

— Марьяна! Душа моя! Выгляни в окошко! — опять долетело до ее слуха.

«— Надо прекращать общаться с психами, а то сама потихоньку в такую же превращаюсь, уже голоса слышатся», — проворчала Марья, но все же слетела с кровати и буквально пулей поднялась на подоконник, правда тут же чуть не свалилась обратно от увиденного.

Во дворе её дома стоял Женька. Он покачивался в предрассветных сумерках и переминался с ноги на ногу, будто трудно было стоять ровно. Парень выглядел странно — каким-то помятым, --">