Наида Ризвановна Багандова , Мари М - Любви вопреки

лишил жизни, а я сижу тут и ничего не могу предпринять.

– Неужели не понимаешь, законными путями мы не вытащим тебя отсюда. Никакие амнистии не помогут убийце выйти на свободу раньше положенного срока.

Он замолкает под натиском моего злого взгляда. Наверное, побоялся, что я опять схвачусь за него и начну трясти. Я склоняю голову немного в бок, молча давая согласие на то, чтобы он дорассказал свой план.

– Ты отсидел за него пять лет. Не сложно будет быть им и на воле. Примерно через столько же о братьях Алдамовых все забудут, и ты сможешь жить, как захочешь. Что скажешь?

– Как вы собираетесь все это провернуть? – спрашиваю, немного успокоившись и, возвращая дистанцию, обращаюсь к нему на «вы».

– Не зря же я тридцать лет работаю в этой отрасли. Имеются необходимые связи. Ты скажи: согласен или нет?

– Я сидел в этой клетке, чтобы мой брат спокойно жил на свободе. Он этот шанс прозевал. Значит, пора выбираться отсюда.

– Я рад, что ты тоже так думаешь. За этой дверью тебя ждёт один человек. Шейда расскажет тебе о подробностях плана, а я пока пойду, встречусь с нужными людьми. Ах, да, Алдамов. Ты должен знать, в случае провала большие люди сложат мандат, не только я. А ты можешь до конца жизни не увидеть солнечного света. Если у нас все получится, я буду ждать тебя утром у выхода с документами и досье на брата, чтобы ввести тебя в курс его жизни за последние пять лет. Желаю нам удачи.

Он крепко обнимает меня и пару раз хлопает по спине. Затем выходит из переговорной. Мне остаётся лишь делать то, что велят. Подхожу к двери потайной комнаты. Обычно там за стеклом стоят следователи и люди, которые хотят упечь тебя за решетку, но сегодня, как оказалось, все это время за нами следил человек, готовый помочь.

Шейда. Странное имя. Я такого раньше не слышал. Интересно, что в ней такого, что сам Яковлев доверился ей? Каким влиянием нужно владеть, чтобы крутиться в кругах Игоря Борисовича и мощью обладать, чтобы он взял тебя на дело?

С кучей вопросов в голове и любопытством, тянусь к ручке, желая поскорее встретиться лицом к лицу с человеком, готовым проложить дорожку под моими ногами на пути к свободе.

*******

Утро следующего дня впервые отличалось от предыдущих 1825 дней, что я провёл в стенах тюрьмы. Слишком неожиданно и быстро я превратился из заключённого в человека, пришедшего на опознание тела и вещей. Среди потока незнакомых мне ранее людей, которые, якобы, являются работниками тюрьмы, я узнал лишь одно лицо. Девушка, которую ко мне приставил вчера Яковлев. Она, как ни в чем не бывало, передала мне вещи, чтобы переоделся и стал похожим на человека с воли. Затем, ходила все время на шаг впереди меня с важным видом, приговаривая «Мой клиент и я…» и дальше по списку.

Сначала мы зашли на опознание тела, потом забрали предполагаемые личные вещи умершего. По сути, мне отдали мои же дневники, книги и прочие пожитки, что накопились в камере за пять лет. В официальном документе, свидетельствующем о смерти, написано, что заключённый, то есть я, скончался от сердечной недостаточности.

При осмотре тела действительно не было никаких следов насилия, как ранее и говорил мне Яковлев.

Моего брата-близнеца кто-то убил прошлой ночью, пока я сидел в карцере. Сутки назад он дышал, жил и ходил своими ногами по земле. Кто мне за это ответит? Кого искать? Кого наказывать? Кто знает, кому он перешёл дорогу? Все очень странно, вопросов уйма, но как и где искать на них ответы ума не приложу.

Холодные тонкие пальцы коснулись рукава моей рубашки. Следуя взглядом по руке я столкнулся с большими карими глазами, которые с таким же любопытством изучали меня вблизи. Она что-то произносит, но я скорее прочёл по губам, нежели услышал, что она сказала. Она просит сохранять спокойствие и пройти к выходу из морга. Объясняет, что через несколько часов мы сможем забрать тело, а пока на парковке нас ждёт Яковлев. Тот хочет поговорить со мной и рассказать условия новой жизни. Я словно пустая оболочка, которую она с легкостью направляет в нужную ей сторону. Держит за руку и уверенно ведет к выходу. Странно, что у такой хрупкой на вид девушки такая тяжелая рука. Словно стальные цепи. Так не было больно даже от наручников.

– Руслан Асхабович, соберитесь. Вы обращаете на себя внимание, – шепчет она.

Впервые слышу, как ко мне обращаются по имени брата. И произносит это та, которая прекрасно знает кто я.

Я смотрю на неё – в глазах --">