Дана Стар - Девочка бандита

Поздно. Пути назад нет. Контракт с дьяволом подписан. Теперь я… игрушка опасного бандита.

Глава 1

Я не успеваю даже зайти домой, моё сердце падает в пятки, когда вижу красную небритую рожу Корнея — моего отчима. В одной руке пивная бутылка, в другой — дымящийся бычок. В рваной тельняшке и в застиранных штанах с вытянутыми коленями он прёт на меня, будто бульдозер без тормозов. Реакция молниеносная. Я бросаю всё, пулей мчусь в уборную, едва успеваю грохнуть дверью

у самого его носа и задвинуть щеколду, как тут же слышу череду мощных хлопков. Тяжёлое поджарое тело врезается в дверь ванной комнаты. Я тяну ручку на себя, удерживая за дверью сущее зло, слетевшее с катушек, трясусь и отчаянно бормочу молитвы. Чёрт! Отчим сегодня не в духе. Он набрался в хлам, как обычно.

— Ты чё, офонарела? Дверь открыла, я сказал!

Он бьётся о дверь ванной. Наваливается на неё всей своей мясистой тушей, хаотичными очередями тараня проеденное термитами дерево внушительной массой.

Бах! Бах! Бах!

Отчим выдалбливает собой дверь, как будто он не человек, а кусок полена и дверь не дверь, а хлипкий картон. Как бешеный бык, который озверело бросается на мишень, он крушит её в щепки.

Стены и потолок трясутся как во время землетрясения. Я падаю на пол, закрываю уши руками и реву.

Страшно! Обычно он знал меру, но сейчас окончательно спятил! Дверь почти слетает с петель, уже держится на соплях. Стены в нашей зачуханной двухкомнатной квартире, построенной в районе для рабочего скота, не толще бумаги.

Бах!

Дверь вылетает окончательно, я вскакиваю на ноги, хватаясь за сердце, которое лопается в груди, как корабельный снаряд.

— Попалась! Я очень долго ждал этого момента… Крис-тина!

В глазах мужчины искрится нездоровый блеск. Он растягивает моё имя. Пошло, гадко, по слогам. И смотрит на меня. Будто насквозь чёрными глазами пронзает, как лезвиями. Так жутко пялится, как полоумный психопат, аж глаз левый от нервного тика дёргается.

Отдавшись панике, я действую спонтанно, на эмоциях. Верещу, бросаюсь в ублюдка всем, что попадаётся под руку, дезориентирую его своими криками и отчаянной обороной. Медведина с заплывшим жиром брюхом теряет равновесие, пошатывается, заваливаясь вбок, когда получает в лоб отменную подачу флаконом из-под шампуня.

— Блять! — трёт свой лоб засаленный и воет как побитый пёс.

— Отвали от меня! У тебя что, белая горячка обострилась?

Я со всей силы толкаю пьянчугу в грудь, вылетаю из ванной, бегу, спотыкаюсь. Но не так-то просто выбить из равновесия стокилограммовую тухлятину хрупкой девушке весом в сорок семь килограмм. Уже, наверное, в сорок шесть. Если не пять. Последний раз я ела… вчера вечером. То есть сутки назад.

Корней ловит меня в движении, бьёт кулаком по плечу, будто ключицу напополам ломает. Хруст. Стон.

Я падаю, поднимаюсь. Бегу к двери. Снова удар. В ушах свистит. Я теряюсь в пространстве, будто боец, контуженный на поле боя. Падаю на пол, а он на меня сверху наваливается, зажимает, как плитой бетонной сплющивает — ни вдохнуть, ни выдохнуть. Дышит перегаром в лицо, матерится, двух слов толком связать не может. Я задыхаюсь от запаха дешёвой палёнки и дерьмовых самокруток.

Треск ткани. Сердце подскакивает до самой глотки. Это уже перебор, правда! Двинутый на всю голову идиот! Он рвет на мне одежду.

— Прекрати! Я серьёзно!

Я машу руками, извиваюсь, брыкаюсь. Козёл! Он до смерти меня пугает! Его дебильные бзики зашли слишком далеко. И он сам слишком здоровый, и на сантиметр с места не сдвинуть. Пьяный вдрызг, неадекватный. Своей мясной тушей он давит меня в лепешку, выбивая из лёгких весь кислород. Корней мужик хоть куда! Пока я себе язву ращу в желудке с голоду, он наши последние кровные допивает и дожирает. Мразь.