Ирина Волчок - Из жизни непродажных

Ирина Волчок Из жизни непродажных

Глава 1

— Да что ж это такое?! Что ты выдумываешь?! — Лана в негодовании развернулась от плиты. С ложки на пол плюхнулась клякса жидкой каши.

— Ни-че-го, — раздельно произнес Олег. Впечатал в стол стакан с остатками сока и, так же впечатывая подошвы в пол, ушел из кухни. Хлопнула входная дверь.

Расстроенная и растерянная, Лана присела на краешек кухонного дивана, так и держа в руке ложку, и всерьез задумалась: с чего бы это Олег нынче так суров? Все это продолжение с утра пораньше вчерашней сцены ревности выглядело по крайней мере нелепо. Олег никогда ее не ревновал. Некоторым женщинам нравится, когда их ревнуют. Ревнует — значит, любит. Лана точно знала, что муж ее любит, и без таких экзотических доказательств, как ревность, вполне обошлась бы. Главное — с какой стати?! Ну, вьется вокруг нее этот мальчишка, ну, смотрит преданными собачьими глазами… На взгляд Ланы, поведение мальчишки ничем особо не отличалось от поведения всех стажеров, которые приходили в газету. С новыми сотрудниками работала именно Лана, можно сказать — курировала молодежь, так что в элементах их бескорыстного подхалимажа не было ничего удивительного. Сто раз так было. И еще сто раз так будет. И ни разу Олег даже внимания не обращал на то, кто там вокруг нее вьется и как там на нее смотрят. А в этот раз не просто обратил внимание, так еще и выразил свое недовольство. В ответ на его недовольство она выразила свое. Наверное, это было неправильно. Вчера он замолчал и промолчал весь вечер. Лана значения этому не придала. Думала, сном глупости уйдут, утро вечера мудренее. А он с утра пораньше — по второму кругу: зачем смотрела, да почему поощряла, да почему не поставила на место… Главное — абсолютно на пустом месте! Обидно. Совершенно непонятно, почему некоторым женщинам нравится, когда их ревнуют…

А забытая на огне каша тем временем попыхтела-попыхтела да и подгорела. Лана наконец учуяла запах гари, кинулась к плите, выключила огонь, помешала… глянула на часы — и сердито проворчала, доставая кукурузные хлопья и молоко:

— Олег, это все из-за тебя. Мальчишки должны сказать тебе спасибо…

Каша по утрам, особенно овсяная, была пунктиком Ланы. Она считала, что ничего полезнее овсяной каши не может быть. Сыновья, честно говоря, с этим не были согласны. Особенно младший, пятилетний Тимка.

Лана отправилась будить детей, на ходу по привычке бормоча себе под нос:

— Ну как можно так расстраивать человека перед работой!..

Перед комнатой мальчиков она остановилась, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула и, вроде бы обретя душевное равновесие, осторожно открыла дверь.

Не раздвигая плотных клетчатых штор, которые так надежно охраняли уют от ноябрьского хмурого утра, Лана включила настольную лампу. С верхнего яруса кровати послышались возня и басовитое ворчание, из подушки нижнего вынырнула белобрысая взлохмаченная голова, огляделась бессмысленными синими глазами и опять нырнула в подушку.

— Вставайте-вставайте, сони! — бодрым голосом ска

зала Лана.

Голова Тимки снова вынырнула из подушки.

— Мам! Я в сад не пойду! — тревожным шепотом сказал он.

— Это почему же? — Лана села на край кровати, выгребла Тимку из-под одеяла, прижала к себе, теплого, душистого и уютного.

— А чего эта Беляева на меня смотрит! — проворчал Тимка, удобнее устраиваясь на коленях у матери. — Она так смотрит, что я чаем поперхиваюсь…

— Это кто там с утра канючит? — раздался сверху презрительный ломкий басок, и еще одна белая голова, только побольше, нависла над ними. — Кто хвалился, что супермен? Супермены на девчачьи взгляды плевать хотели… — Четырнадцатилетний Платон спрыгнул с верхнего яруса и дернул младшего за хохолок на макушке. — Let's take the cold shower!

Тимка беспомощно покосился на Лану:

— Чего он, мам?

— Водичкой холодной обольемся, говорю! Давай заползай! — Платон присел на край кровати и подставил брату спину.

— Ма! Не хочу-у, — заныл Тимка, но Платон (в обиходе Тошка, Платоша и так далее, в соответствии с моментом) уже подхватил его под попку и взгромоздил к себе на закорки. — O! Sorry! Hi, ma!

— Доброе утро, — ответила Лана и потрепала его жесткие волосы. — Сходил бы ты с братом постричься.

— Угу, — кивнул Платоша и через плечо глянул на братишку, с самого утра недовольного жизнью. — Все, начинай дрожать. Поехали!

Через минуту --">