Александр Аркадьевич Горбунов , Станислав Николаевич Токарев - Точка разрыва (рассказ о команде, которой нет)

существовать. В течение 16 лет никогда и нигде она не участвовала в соревнованиях. Кандидатами в сборную команду страны можно было бы лишь считать тех, которых определяли корреспонденты газет и журналов, как лучших игроков страны по амплуа.

Не надо приводить особых доказательств, что почти во всех странах мира национальные сборные существуют постоянно, готовятся к разным соревнованиям, турнирам. В течение ряда лет создается ядро — основа команды и идет беспрерывный процесс смены поколений, когда к основному ядру (также меняющемуся), более устойчивому к постоянству, придаются молодые силы обновления. С нашей сборной командой (не могу согласиться с целесообразностью) так не было в течение полутора десятка лет по «мудрому решению» знатоков от спорта.

Неожиданно для всех было скомандовано сверху об участии сборной команды СССР в Олимпийских играх 1952 года. Такую команду было поручено воссоздать нашему лучшему в то время специалисту Б. А. Аркадьеву, который пригласил к себе выше названных помощников. Нужно было не только назвать фамилии кандидатов игроков, но и увидеть их спортивную форму в настоящий момент. И еще, кроме этого, создать игровой ансамбль, способный не только быстро и много двигаться, но и отлично понимать и принимать остросюжетные тактические решения. Все это надо было сделать за два месяца.

Борис Андреевич всегда советовался со своими помощниками и многими игроками команды. На совещания вверху обычно приглашался только один старший тренер, который незамедлительно делился со своими коллегами тайнами встреч на высшем уровне. Наши беседы проходили демократично, высказывались свои мнения, иногда они носили противоречивый характер, но последнее слово было за Б. А. Аркадьевым. Удивлен тому, что в вашей работе не нашла отражения деятельность помощников. Все они имели свободу слова в текущих делах команды, выполняли большую работу не только как теоретики, но и непосредственным личным показом сложных технических приемов, объясняя значение и целесообразность их применения.

Жалобы на большую физическую нагрузку мы слышали от ряда сильных опытных игроков. Но, по оценке научно-врачебной бригады, состояние игроков было вполне удовлетворительным. Эти жалобы являлись следствиями чрезмерной психологической напряженности. Частые напоминания сверху об обязательности победы в Олимпийских играх нагнетали обстановку. Дамоклов меч ответственности до самых игр висел над сборной командой, и такая обстановка не способствовала созданию боевой, сильной команды.

Извините за мое несогласие по поводу упрощенной угловатой оценки мастерства и характера тренера М. П. Бутусова. Он происходил из интеллигентной семьи, футбольной династии братьев Бутусовых, был иногда резок в замечаниях, сохраняя вежливость и справедливость. А в самой сути его долголетия в созвездии лучших игроков страны (и даже, можно сказать, Европы) — ювелирная техника владения мячом, тактическое остроумие.

Он был интеллигентом во всех проявлениях игры. Несмотря на крупное атлетическое сложение, никогда не наносил сопернику травмы. Отлично видел действия соперников во всех деталях, поэтому своевременно, можно сказать, «убирал» свои ноги от ударов соперников (в таких случаях вернее сказать противников).

Еще до выезда в Финляндию, а точнее — после игры с венграми, началось сокращение тренерского состава. Однажды на Ярославском вокзале (тренеры сборной после выходного дня возвращались к месту пребывания команды на станцию «Челюскинская») Г. И. Федотов сообщил мне тихо на ухо, что вчера в Спорткомитете было решено сократить тренерский состав, и назвал в том числе себя и меня. «Евгений. — так он по-товарищески называл меня, — не поедем на сбор, там нам уже нет места». Я полагал, что он разыгрывает меня. «Почему же Борис Андреевич молчит?» — подумал я, и сказал об этом Федотову. Мы доехали до станции «Челюскинская», вышли на дорогу к нашему особняку, и тогда Борис Андреевич, обняв нас, сообщил: «Дорогие друзья, нам велено сократить штаты, и жребий выпал на вас, Женя и Гриша». Он мог бы это объявить в Москве на вокзале, но морально не был готов, не желал нанести нам душевную боль. Остались у тренерского руля Б. А. Аркадьев и М. П. Бутусов. Через три дня Федотов и я решили посмотреть матч со сборной командой Болгарии. У станции метро «Динамо» случайно встретились с Бутусовым, ожидавшим своего друга. Он зычным голосом, шутя, заявил --">