Майкл Фрай - Эдинбург. История города

непонятны.

Я оставлял без перевода те цитаты на шотландском, которые, как мне казалось, носитель английского литературного языка легко поймет. В тех случаях, когда в этих цитатах содержались одно-два, возможно, непонятных слова, я приводил их эквивалент в квадратных скобках. Однако во всех случаях, когда мне казалось, что понимание текста будет сильно затруднено для всякого незнакомого с шотландским, я приводил полный перевод. То же, разумеется, касается и других языков, на которых некогда говорили в Эдинбурге и которые теперь приходится считать ему чуждыми: бриттского, древневаллийского, древненортумбрийского, гэльского, латыни или французского.

Глава первая «Город пожаров в ночи» (Александр Смит)

В тихие летние дни семидесятых годов XVIII века часто можно было видеть, как два человека и собака карабкаются по утесам Солсбери, с которых открывался прекрасный вид на Эдинбург с востока. Они добирались до того места, где на поверхность выходила твердая базальтовая скала. Конечно, для горожан не было ничего необычного в прогулках по окрестным холмам; в те спокойные просвещенные времена, когда любовь к природе вошла в моду, такие прогулки стали обычным времяпрепровождением тех, у кого хватало сил и свободного времени. Однако эти два господина, чье положение в обществе выдавали парадного вида камзолы, треуголки и большие серебряные пряжки на башмаках, пришли сюда не на прогулку. Против обыкновения людей благородных, речь шла в некоторой степени о физическом труде. Они отбивали молотком куски камня и уносили образцы с собой.

Мы знаем об этом из зарисовок одного из джентльменов, Джона Клерка из Элдина, отпрыска тамошнего помещика. Его семейство обитало в Пеникуике, имении Клерков в шести милях к югу от Эдинбурга, и черпало средства к существованию из угольных шахт, что вызвало в свое время у Джона интерес ко всему, что лежало в глубинах земли. Однако Клерки занимались не только коммерцией, но и политикой, а также наукой. В их родословной был автор союзного договора между Шотландией и Англией, подписанного в 1707 году, а позднее гораздо более молодое поколение той же семьи принесет миру Джеймса Клерка Максвелла, величайшего физика викторианской эпохи. В крови у них также имелась склонность к искусству; они разбирались в нем и отчасти были художниками сами. Геологические зарисовки Клерка и его несколько более легкомысленные наброски прогулок точно показывают нам, куда они с его спутником ходили и что обнаружили.

Спутником Клерка был Джеймс Хаттон, химик, сегодня более известный как «отец геологии». Он родился в Эдинбурге в 1726 году, умер там же в 1797-м и похоронен на кладбище Грейфрайерс. Он обучался в Эдинбургской школе, затем в возрасте четырнадцати лет поступил в тамошний университет. Хотя его семья, владевшая некоторыми земельными угодьями в Берикшире, занималась торговлей, вначале Джеймса отправили учиться на юриста; однако, поскольку он проводил все время за химическими экспериментами, ему разрешили сменить юриспруденцию на медицину. Свое образование он, как и многие состоятельные шотландцы того времени, завершил в Париже и Лейдене. Вернувшись домой, он основал производство нашатыря, или нюхательных солей, для которых также нашел коммерческое применение в металлургии в качестве флюса. Весь использовавшийся тогда в Британии нашатырь поставлялся из Египта. Хаттон синтезировал нашатырь изобретенным им самим способом, используя в качестве сырья сажу. Чего-чего, а сажи в Эдинбурге (или, как его еще называли, Старом Дымокуре), закопченном в дыму мидлотианского угля, хватало; Хаттон скупал ее у местных трубочистов, чем немало тех забавлял. Он сделал на производстве нашатыря большие деньги. Достигнув средних лет, он приобрел независимость и смог заняться тем, чем хотел по-настоящему — и отдался своей страсти к геологии.

И все же Хаттон и Клерк так и не нашли на утесах Солсбери то, что искали. Правда, они установили, что структура холма отличалась от той, которую можно было предположить по внешнему виду: на осадочных породах лежал слой вулканического происхождения. Это открытие противоречило традиционным для тогдашней геологии представлениям, согласно которым скальные породы должны были залегать глубже, а осадочные — мельче. Такой, согласно описанию в Библии, Великий потоп оставил поверхность Земли. Неужели утесы Солсбери бросали вызов одновременно здравому смыслу и --">