Борислав Алексеевич Печников - «Рыцари церкви». Кто они? Очерки об истории и современной деятельности католических орденов

Борислав Алексеевич Печников «Рыцари церкви». Кто они? Очерки об истории и современной деятельности католических орденов

Обнажённые мечи.

(Вместо предисловия).

«В год от воплощения Господня тысяча девяносто пятый, в то время, когда в Германии царствовал император Генрих, а во Франции – король Филипп, когда во всех частях Европы произрастало многообразное зло и вера колебалась, в Риме был папа Урбан II, муж выдающегося жития и нравов, который обеспечивал святой церкви самое высокое положение и умел обо всём распорядиться быстро и обдуманно. Генрих IV (1050—1106), германский король и император „Священной Римской империи“ (с 1056). Филипп I (1052—1108), король Франции с 1060.

Видя, как вера христианская безгранично попирается всеми – и духовенством, и мирянами, как владетельные князья беспрестанно воюют меж собой, то одни, то другие – в раздорах друг с другом, миром повсюду пренебрегают, блага земли расхищаются, многие несправедливо содержатся закованными в плену, их бросают в ужаснейшие подземелья, вынуждая выкупать себя за непомерную плату, либо подвергая там тройным пыткам, то есть голоду, жажде, холоду, и они погибают в безвестности; видя, как предаются насильственному поруганию святыни, повергаются в огонь монастыри и сёла, не щадя никого из смертных, насмехаются над всем божеским и человеческим; услышав также, что внутренние области Романии захвачены у христиан турками и подвергаются опасным и опустошительным нападениям, папа, побуждённый благочестием и любовью и действуя по мановению божьему, перевалил через горы и с помощью соответствующим образом назначенных легатов распорядился созывать собор в Оверни в Клермоне – так называется этот город, где собрались триста десять епископов и аббатов, опираясь на свои посохи…»

В эпоху крестовых походов Романией назывались малоазийские территории Византии и другие области. Овернь – историческая область Франции в пределах Центрального Французского массива.

Такую торжественную и, по средневековым понятиям, аргументированную увертюру к крестовым походам даёт в своей «Иерусалимской истории» французский священник и хронист Фульхерий Шартрский, сопровождавший в качестве капеллана графа Балдуина Бульонского во время штурма Эдессы.

Церковный собор, на котором присутствовало много представителей католического духовенства и светских лиц, главным образом французских вельмож и рыцарей, состоялся в ноябре 1095 г. Его инициатор папа Урбан II мог быть доволен результатами. Форум в Клермоне не только подтвердил обязательность «божьего мира» для всех христиан, но и, выполнив волю понтифика, отлучил заодно от церкви Филиппа I, разведшегося с первой женой Бертой и женившегося вторично без благословения папы, – так сказать, чтоб другим не повадно было. «Божий мир» обязательное прекращение на сравнительно длительный срок (до 30 лет) военных действий в той или иной стране (области) Западной Европы, предписывавшееся католической церковью в конце Х-XII вв.

Кульминационное же событие Клермонского собора свершилось 26 ноября, когда на широкую равнину близ города стали стекаться священники и монахи в чёрных сутанах, знатные сеньоры, окружённые пёстрым сонмом оруженосцев и слуг, и, наконец, множество простых рыцарей, облачённых в металлические панцири. Однако основную массу собравшихся составляли простолюдины в войлочных шапках, рубахах из грубой шерсти и кожаных, а чаще холщовых штанах, обутые в башмаки из необработанной свиной кожи на деревянной подошве или же, несмотря на конец осени, вовсе босые. Летописец так отозвался об этих людях, пришедших внимать папским откровениям – «босой и оборванный народ».

И вот наконец из внезапно открывшихся городских ворот показалась великолепная процессия: впереди важно шествовал раб рабов божьих Урбан II, человек преклонных лет, невысокий, даже несмотря на устремившуюся вверх тиару, в белом одеянии с золотыми крестиками, поблёскивавшими под скупым ноябрьским солнцем. Чуть поотстав, двигалась папская свита: архиепископы, епископы и аббаты в коричневых и фиолетовых рясах.

Папа окинул пронзительным взглядом колебавшуюся, как океанская волна, многотысячную толпу, тяжело поднялся на дощатый помост и распростёр руки, требуя тишины. Затем, выпив индюшачье яйцо, поднесённое ему служкой, откашлялся и громко, чтобы вся равнина слышала его, произнёс:

– О сыны божии, поелику мы --">