Дмитрий Петрович Шушулков - Батько Коротич (СИ)

   - Четвертью зерна заплатишь...

  - Чего это я маю своё зерно ставить, не охота мне с дураками связываться.

   - Тогда лови, - Терзи целится вилами в Рому, ...мимо пролетели, в копну утонули.

  - У тебя, что ум избродился, воскресение Лазаря пропеть хочешь?

  Дядя Вася лёжа докуривает свёрток газетный, небу говорит:

  - Всё, закончилась страда пшеничья - началась девичья.

  И Дина, и Валя, и Люда... все кроме батьки Коротича, по воскресеньям на собрание баптистское ходят, песни религиозные поют, показывают, как бога бояться надо.

  Скирдовальщики тоже в собрание заходят, не поют, на девчат смотрят, свою молельную унию строго берегут.

  У них вуйко Васыль - певец. В выходной, на посиделках в вечер, он молодёжь потешает. Гармошка гуцульская играет, а вместо барабана - канистра пластмассовая. Девчата в голос просят:

   - Дядь Вась, спойте любимую.

  - ...Когда мне было лет семнадца...ать,

   ...не стал я матери бояться...я...

  На всё промоченное горло скрипит изношенный гуцул под наигрыш старой гармошки, закончит песню и фуражку в небо бросает, это у него номер такой ветреный. Подхватил ветер фуражку и в тополя унёс. Нет фуражки - нет песни.

  Вся бригада сбивает с дерева картуз, ну и даёт старик, во что завтра цигарку палить будет. Он самая нужная ценность бригады: ряд ровный при скирдовании держит, к Коротичу старшим сватом ходил, знает, как разговор начинать:

  - ...У вас товар..., у нас купец... - переженим всех твоих дочерей Иван, готовь спальни, по нашим обычаям парубки к девчатам жить уходят.

  Гуцулы скирдование закончили, а расчёт им не спешат давать. "Колхиду" колхоз ремонтирует, натуроплату далеко везти надо. Комора продукты уже не отпускает, из остатков овощей заробитчане сами себе готовят, - борщ и мамалыгу едят.

   Вуйко Васыль Ваню Терзи, бдруг за рукав хватает, рубашку теребит:

  - Старик я Ванька, старик, старый уже совсем, верёвка наматывается - колышек приближается, - и смеётся, непонятно грустит или рад. Возбуждённо трясёт Ивана, и всё его пожелтевшее от табака морщинистое лицо тоже трясётся. - Как я стариком жить буду Ванюха?..

  Терзи недоразумение чешет, хлебает кашу, кошку недовольно пихает.

  - Так дай ты ей что ни будь, - упрекает его дядя Вася, - видишь, как жалобно на тебя смотрит.

  - А что я ей дам, она моркву и буряк не ест, а шкурку от сала я сам люблю...

  Дяде Васе не терпится, хочется быстрее домой уехать, всей Гуцульщине похвастаться, как он в Новоелезаветовке сватом к Коротичу ходил. К Роме пристаёт:

  - Сходи-ка, Ромчик к Кротичу в магазин за водкой, он тебе как будущему зятю не откажет в долг дать.

  Селезню не охота аж в Повсталь плестись, он зевает...

  - Иди-иди, там Дина на голову выше тебя, невеста самый раз для нашей земли, - повторяет Терзи.

  К Роме, Даня Малёваный с важным толкованием подсел и молчит, чмокает закрытым ртом, снова губы слюнявит:

  - Слышь Ром, там Валю увидишь, скажи ей, если хочет, я в жёны её заберу, не пожалеет...

  Подвоз товара в магазин, свой положенный день держит, Валя сестёр торопит; отца будит, что бы накладные было кому подписывать.

  Товаровед промтоваров Гуливатый, тоже давно Валю заприметил, баптистом сделаться обещает, уж больно мужичёк смешной: низенький, толстый, и лысеющий...

  Экспедитор с продуктовой машины

--">