Галина Черногорова - Одуванчики (СИ)

нашлась, её немцы на работы гоняли.

  - Она вышла замуж?

  - Валюха? Да нет... Табачком не угостишь?

  - Да весь кисет возьмите.

  - Одобряю. Долго буду помнить.

  В Сосновке сошёл с телеги у самой балки. Поправил вещмешок. По заросшему кусками бережку пробрался до живописно развалившейся старой ракиты и постоял у ставка. Это место снилось ему часто. Что творилось в душе - слов таких нет. Вынул из кармана сложенный белый лоскуток и бросил его на водную гладь. Тихое течение подхватило клочок и понесло к перекату.

  Поднялся по тропке к знакомой до боли хате. Совсем повалился плетень, повсюду высокая крапива и беспорядочно растущие подсолнухи. Во дворике трава скошена.

  На низеньком чурбачке сидит босоногий хлопчик лет пяти. Штанишки на одной бретельке, плечики узенькие, а голова что твой одуванчик - белые пружинки волос во все стороны. Какая-то догадка шевельнулась в голове, но никак

  не додумывалась.

  Мальчишка старательно разбирал на запчасти небольшое лукошко, выдёргивая прутик за прутиком. Подарок мамке! Павел скрипнул подобием калитки, проказник взглянул, испугался и громко заплакал. Тут же с крыльца сбежала женщина в лёгком сарафане, на ходу снимая с головы полотенце. Только что мылась. Тёмные волосы рассыпались по загорелым плечам:

  - Сыночка, ты что забоялся?

  Добежала только до половины дорожки и резко оста-новилась, встретившись взглядом с гостем у плетня.

  - Паша! Боже мой! Это ты...

  - Как обещал. Здравствуй, Валюшка...

  Дыхание перехватило. Малыш заплакал ещё громче от обиды, что на него не обращают внимание. Валентина подхватила одуванчика и подошла к тому, кого ждала всегда и вот дождалась. Вскользь глянула на пустой рукав.

  - У тебя сын? Как зовут?

  - Павлик.

  - Как меня.

  - Твой сын, Паша.................

--">