Эрик Гарднер - Кодекс Оборотня - 1

Эрик Гарднер Кодекс Оборотня — 1

Кодекс Оборотня — Книга 1. Глава 1

Вокруг меня бушевало пламя. Оно разбежалось по стенам, перекинулось на потолок, пожирая крошечное, похожее на коробку жилище. Глаза слезились и в горле першило от едкого дыма. Со всех сторон сыпались искры, летели капли расплавленного пластика. Но я не обращал внимания и тащил Грэга прочь из этого ада.

Едва я выволок его наружу, вагончик, в котором он жил, заполыхал как спичка. На лице Грэга были чудовищные ожоги, как, впрочем, и на руках. Появись я на минуту позже, он бы уже превратился в кусок горелого мяса. Но он дышал, глаза его были открыты, и мне даже показалось, что он все еще в сознании. Я выдохнул, выталкивая из легких мерзкий, пропитанный запахом жженного пластика воздух, и в этот момент услышал щелчок ружейного затвора.

Я медленно обернулся. Ублюдки, что подпалили Грэга, не ушли. Восемь пэйви стояло напротив полыхающего вагончика, еще десять загоняло в кузов крытого тентом грузовика украденных у Грэга овец.

— Мы же отравили всех его собак, — сказал тот, кто целился в меня.

— Это не собака, Тод… — ответил другой, который хорошо меня знал.

На его лбу проступили капельки пота, и я почуял острый запах страха.

— Да, расскажи им, Пит, в какое дерьмо вы вляпались, — отозвался я охрипшим от гари голосом.

Все восемь пэйви вздрогнули. На их лицах промелькнули эмоции: изумление, неверие, страх.

— Это… Твою ж мать! — целившийся в меня, нервно облизнул губы и крепче перехватил ружье вспотевшими пальцами.

— Ты серьезно? — я смотрел на него как на идиота. — Валите уже отсюда, придурки!

— Что нам делать? — шепотом бросил Тод.

— Нельзя оставлять свидетеля… — в ответ просипел Пит. — Стреляй. Следом я. Это вырубит его, и мы успеем отрезать ему голову… Давай!

Не успел я восхититься столь «гениальному» плану, как Тод спустил курок. Я отклонился, и пуля, пущенная мне в голову, угодила в плечо.

На боль мне было плевать. Но вот только не сегодня. Не тогда, когда до пика Полнолуния оставалось два часа. Зарычав от ярости, я прыгнул, в прыжке словив еще четыре пули. И после этого у меня окончательно снесло крышу…

Моросящий дождь прибивал к земле едкий дым недавнего пожара, и он, плотный и непроницаемый, походил на серый кисель. Восемь фигур метались в нем с дикими воплями. Впрочем, метались и орали недолго. Через две минуты всё, что от них осталось полностью, поглотило серое дымное болото. Те, кто были у грузовика, уже давно бежали прочь без оглядки, вперемешку с блеющими овцами. Я посмотрел на беглецов и рванул следом.

В уши вдруг ворвался оглушающий звук сирен. Прорвал пелену бешенства, затопившего меня, добрался до разума. Я остановился. Увидел свернувшие с шоссе на проселочную дорогу пожарные и полицейские машины.

Осознание того, что я натворил, накрыло похлеще, чем недавняя ярость. Я почувствовал, как меня начинает трясти. Словно из меня выходили все силы.

Я развернулся и помчался обратно к тому месту, где оставил Грэга. Прочел три слова возврата и шлепнулся рядом на мокрую траву. Тронул пальцами плечо и ребра. Раны от пуль уже начали затягиваться, но на меня накатывала странная слабость. Я опрокинулся навзничь, обратив взгляд к небу, и увидел ЕЁ.

Луна была полностью скрыта серыми непроницаемыми тучами. Но в этот миг я увидел её так отчетливо, словно не было никакой дождевой пелены. Она сверкнула вспышкой и ослепительно белый луч ударил в грудь. Меня словно пронзило током. А в следующий миг, уже отключаясь, я увидел склонившегося ко мне моего куратора из Министерства по делам магии — мистера Патрика Мура.

— Руари! Проклятье, что тут произошло?! — он начал трясти меня за плечо, но я окончательно вырубился.

Два месяца спустя я отыскал Грэга в его стационарном «зимнем» доме. По сути, это была простая деревянная постройка, больше напоминающая сарай, чем привычное жилище. Но Грэгу много было не надо. В жизни пастуха главным всегда оставались его псы и стадо овец.

Он сидел на старом садовом кресле, с улыбкой наблюдая как на его коленях возятся два крупных щенка.

— Привет, Грэг, — сказал я, остановившись напротив и сунув руки в карманы брюк.

Он, вздрогнул, обратил на меня удивленный и одновременно настороженный взгляд.

— Заглянул проверить, как ты, — продолжил я, изучая его изуродованное пожаром лицо.

— Жив. Благодаря тебе, Руари, — --">