Иван Захарович Акимов - Перешагнувшие через юность

берегу Прута. Их косили, как траву. И тогда румыны заартачились. Не идут в атаку и все. Отказываются. Но с тыла нажали эсэсовцы. Куда денешься? Поднялись. И впереди и сзади — верная гибель. Было от чего загрустить королю Румынии.

Зло подтрунивая над сателлитами, Гитлер бросил свои полчища на Северную Буковину. Они-то и прорвались через Днестр. Захватили Винницу. Советское командование на юге перебросило 218-ю под Винницу. Штадив обосновался в Томашполе. На помощь мотострелкам шла тяжелая артиллерия. Но гитлеровские самолеты не давали ей развернуться — беспрерывно бомбили на подходе.

Походная типография находилась на восточной окраине Томашполя. Юрасов отправился с заданием в полк, действующий на правом фланге дивизии. Обогнул перелесок, лощиной перебрался к возвышенности, где располагался командный пункт. Но что это?!.

Глубокие воронки вместо него. Траншеи разрушены, под ногами осыпается сухая комкастая земля. Пришлось залечь в лесополосе. Зелень кустов здесь словно вздыбилась, торчала неопрятными клочками.

Юрасов стал наблюдать. Теперь уже не он приближался к рубежу обороны, а оборона приближалась к нему. Стреляли так часто, что на пули не обращал внимания. Жужжат себе и жужжат. Главное, его не задевают. Бой постепенно стихал где-то там, на востоке.

Оказывается, группы гитлеровцев двинулись в обход. Наши подразделения лишились взаимодействия и связи. Им угрожало окружение. Но первый стрелковый батальон этого полка прорвал кольцо вражеских автоматчиков, залег у лесопосадки. Подпустили противника поближе и обрушили на него такой огонь, что фашисты дрогнули. В них били из винтовок и пулеметов, не давали опомниться. Об этом рассказал Юрасову комбат, высокий чернявый капитан, еще не остывший после схватки. Он прерывисто дышал и все вытирал платком горячий лоб.

Надо было, чтобы скорее узнали о бое другие бойцы. А в политотделе только машинистка, больше никого. К ней и обратился Юрасов.

— Шура, вот пакет. Материал для газеты.

Она вскинула на него удивленные глаза.

— Я не Шура. Меня зовут Валентиной.

— Извините, Валя…

Ну, конечно, произнес имя той, о которой постоянно думал. Вырвалось как-то. Смущенный Юрасов направился уже было к двери, но тут вошел помощник начальника политотдела по комсомольской работе.

— Здравствуй, Ильич, — улыбнулся Юрасов Демину.

Они в одном звании, одних лет. Лишь ростом Юрасов обогнал Демина на целую голову. Да и выглядел постарше. Демин был этаким комсомольцем розовощеким, подтянутым, деловым.

— А, Ванюша, здравствуй! Хорошо, что мы встретились, — говорил он, энергично пожимая огрубевшую за первые же дни войны руку Юрасова. — По приказу комдива мы поступаем в распоряжение его заместителя. Отправляемся с ним на задание. Пошли, нас уже ждут.

В саду, где воздух был пропитан стойким запахом созревающих плодов, у шершавого ствола яблони стоял штабной автомобиль. Из него высунулся подполковник Нервишин, предложил садиться.

«Эмка» чихнула и запылила по дороге в поле. У развилки дорог остановилась.

— Идемте, — кивнул подполковник Демину и Юрасову. — А вы, капитан Плеханов, — он обернулся к молчаливому человеку, о чем-то сосредоточенно размышлявшему все время, — можете подождать здесь. Если нужно будет, я позову вас.

Втроем они взобрались на бугорок. Нервишин достал из чехла бинокль, посмотрел на запад.

— Ковыляют наши братья славяне, — с грустью произнес он, не отрываясь от окуляров. — Значит, тех, что с оружием, будем строить здесь, а безоружных — по той стороне дороги. — Плеханов! — крикнул, повернувшись к машине. — Приготовьтесь гостей встречать!

Увидев в руках у Демина бумаги, живо спросил:

— Это не сводка, политрук?

— Старая, товарищ подполковник.

— И что в ней?

— Наша авиация сбила пятьдесят три немецких самолета. Мы потеряли двадцать один самолет…

— А где бои?

— На Смоленском, Коростеньском и Белоцерковском направлениях. Также на Эстонском участке фронта.

— Ну то когда было, — вздохнул Нервишин. — Где-то теперь?

— На тех же направлениях, — подсказал Юрасов. — С добавлением Кексгольмского и Холмского. Вчера по радио шестинедельные итоги войны передавали.

— Вы знаете, вчера я разговаривал со старшим батальонным комиссаром Щербатых, с помощником начальника политуправления нашего фронта по комсомольской работе, — сказал Демин, извлекая на ощупь из --">