Ник Перумов - Зона Магов

водяной ворожбе — кубик, который легко спрячешь на ладони, после снятия чар мог заполнить влагой целое озеро. Конечно, стоили эти чудеса немало — но кровососы и трудились истово.

А колодцы под Обиталищами Роев грозили вскоре совсем иссякнуть. Кровососы же переняли дороги на юг, заплели их нерассекаемой паутиной чар, закрыли и небесные тропы, оседлали горы, и теперь каждая из вершин грозила смертью. Оставались пока открытыми пути на восток и на запад, но там, за благословенными лесами, начинались пустыни, пересечь которые не смог еще никто из Небесного Народа.

И первой почуяла надвигающуюся гибель именно молодежь. До игр ли тут, до любовных ли забав да шутливых турниров?! Нет! Надо идти в бой, идти в бой, пока еще не ослабли руки и крылья! Чего толку зря ждать? Победим или погибнем! Собрать все Рои воедино! Ударить совокупно, всем вместе, и проклятые кровососы не устоят!

Но это молодняк — на то он и молодняк, чтобы шуметь. Старшие только снисходительно качали крыльями, да отмахивались. Кровососов ратной силой не одолеть — так заповедала Хозяйка. И все чаще и чаще по Рою скользило — сперва тихо-тихо, затем все увереннее, все громче и громче:

— Призвать Хозяйку. Призвать. Не поскупиться. Кинуть жребий, кого Судьба и Небо изберут в жертвы. Пусть Она ответит, что делать Крылатому Племени!

* * *

…Что делать, когда даже из лап великанов-сибу валятся кирки? И управляющие падают рядом с рабочими, так что только успевай убирать и прятать тела, чтобы не заметили кружащие в небе чернокрылые демоны? Что делать, когда цена водяного кубика равна недельной выработке всего клана, а вода из этого кубика расходуется до капли за девять дней? Что делать, когда мертвые не находят покоя в курганах, а возвращаются назад, и это — страшнее нашествия Крылатых? Что делать, если живые болота севера поползли на юг, в свою очередь спасаясь от засухи, и идут, сметая на своем пути все и не оставляя за собой ничего живого? Что делать, если у сибу каждый второй детеныш — мертворожденный, и от криков матерей кажется впору самому наложить на себя руки? Что делать, если даже южные купцы — проверенные, с кем торговали уже давным-давно — качают головами, поцокивают языком, разводят руками, сетуют на трудные времена да все повышают и повышают цены?

Караваны на Юг, где не бывает злых засух, пока еще ходят. Но самим кланам туда дороги нет — обитатели мест, что попрохладнее, ревнивы и подозрительны, на северян смотрят искоса, все боясь, что в один прекрасный день пришельцы потребуют места для себя. Скорее, они приняли бы племена крылатых демонов, чем кланы. А разве же народ виноват? Да, да, кто виноват в том, что ему нужна чужая кровь? Обязательно нужна свежая, несвернувшаяся кровь. Звери или скот не годятся. Только те, кто владеет Речью. Почему так — никто не знает. Так заповедала Хозяйка.

И сейчас, когда жара наступает с севера, а крылатые — с юга, когда от непосильной работе в клане каждый день по десятку отпеваний, всё громче и громче звучит: «Позвать Хозяйку. Позвать Хозяйку. Позвать…»

И так до бесконечности.

ПОХОД МЕРТВЫХ

Последнее, что помнил Твердислав, был огонь. Огонь со всех сторон, вдруг рванувшийся сквозь казавшиеся такими прочными и несокрушимыми броневые стены. Он видел собственные руки, вспыхнувшие, словно две ветви, охваченные стремительным пламенем, что мчится, прыгая с дерева на дерево во время лесного пожара. Как ни странно, боли юноша не чувствовал. В первый миг — только изумление: как же так… нечестно… ведь прав-то я, не она, в сказках всегда побеждали те, кто правы, почему же в жизни не так?..

Запоздалая полудетская обида. Времени на то, чтобы устыдиться, ему уже не хватило. Краем глаза он уловил какое-то движение Исайи, кажется, тот рванулся к кнопке катапульты — но нет, поздно, слишком поздно.

«Великий Дух, прими меня…»

И — внезапно — лицо Аэ, огромные глаза, черные провалы зрачков; и зов, полный той смертной тоски, что не выразишь никакими словами.

Дальше была короткая, как молния, боль — и небытие.

Вспомнить о Планете Сказок и ужаснуться тому аду, что должен был в следующий миг разверзнуться на ее поверхности, вождь Твердислав уже не успел.

Их «Разрушитель» превратился в одну невыносимо яркую вспышку, потоки острых лучей стегали безмолвный космос, гасли в голубом щите атмосферы; последней памятью о тех, что сбили, будут несколько ярких полярных сияний в северных --">