Евгений Гернец - Джейк и Тень (СИ)

— 1-

Каждый человек достоин своей истории, жаль не каждая история достойна человека о котором она рассказывает.

Эта история о человеке, который больше любил оставаться в тени, чем быть на свету. Хоть и прекрасно понимал, что одно без другого существовать не может…

Наше повествование начиналось дождливым октябрьским вечером, в ничем не примечательном, хотя надо признать очень ухоженном и ладном доме на окраине небольшого посёлка, расположившегося на холме близ города Хейдена.

Дождь шёл вот уже как второй день.

Нет, это был не ливень, но хорошим проливным дождём его смело можно было назвать. Сильный ветер, воющий свою отнюдь невесёлую песню, казалось поселился где то в дымоходный трубе, найдя себе подходящий музыкальный инструмент.

Но не смотря на ненастье за окном, в доме было тепло и уютно. Толстые стены из обожженного кирпича и надёжная крыша, перекрытая на совесть мастерами своего дела, не давали сырости и влаге пробраться во внутрь, а если тем и удавалось где либо просунуть свои холодные и мерзкие пальцы, то огонь, весело потрескивающий в камине быстро сводил все их попытки на нет, прогоняя холод обратно на улицу.

Возле камина, в широком кресле (надо заметить из настоящего красного дуба), вытянув ноги к огню и откинувшись на спинку кресла сидел мужчина довольно преклонного возраста. Можно было бы назвать его стариком, но для этого как то не поворачивался язык.

Глубокие морщины избороздили его мужественное лицо, которое когда то можно было назвать красивым.

Обычно цепкий взгляд из под густых бровей, которые уж давно как стали седыми, сейчас был не то что рассеянным, скорее он был устремлён в никуда. Возможно в прошлое, полное ярких воспоминаний, как хороших так и не очень.

Говорят огонь завораживает и на него можно смотреть вечно, но он смотрел не на огонь, а казалось сквозь него. На тени, пляшущие в такт с языками пламени, безумный, но в то же время исполненный вековой мудрости неповторимый танец жизни и смерти.

К шелесту дождя и завыванию ветра в какой то неуловимый момент добавились новые звуки. Еле слышный, на грани человеческого восприятия шёпот множества голосов. Громче он со временем не становился, но в то же время постепенно перекрыл остальные звуки, слившись из многоголосого непонятного гула, в один нестройный но понятный голос, сотканный из множественного шёпота.

На лице мужчины казалось ничего не изменилось, но то было бы обманчивое впечатление. Его фигура из расслабленного состояния сжалась как пружина, черты лица заострились, на лице играла тень лёгкой улыбки, которую при слабом освещении можно было и не заметить.

Выдавали лишь его глаза, заглянув в которые, можно было увидеть пляшущий там огонь. Не отблеск огня из камина, а пламя разгорающееся казалось бы изнутри.

Тени в комнате стали более тёмными, густыми и почти осязаемыми. Они надвинулись на одинокую фигуру человека со всех сторон, даже огонь в камине робко съёжился от испуга, но испугать старика им не удалось ни в коей мере. Он наоборот, вроде как раздался в плечах и стал выше ростом.

Старик внимательно слушал, не перебивая и не переспрашивая, хотя многие слова были очень неразборчивы. Время растянулось в длинные часы, а то и вовсе остановилось.

Когда шёпот прекратился и в мир вернулись другие звуки, старик вздрогнул как от громкого окрика. Он ещё какое то время сидел не шевелясь, будто в оцепенении, но вдруг резко встал, широкими шагами подошёл к столу, взял со стола бутылку, откупорил пробку и немного постояв в задумчивости, закрыл и поставив бутылку на стол, громко, радостно и совершенно искренне рассмеялся.

Вдоволь отсмеявшийся, он принялся собираться в дорогу.

— 2 -

Сборами в большом смысле этого слова, его действия назвать было нельзя.

Он не метался по дому, но и не стоял в раздумьях. Его движения были скупы и быстры. Всё что ему было нужно, находилось на своих местах, поэтому сборы и не заняли много времени.

Ничем не примечательная одежда, тем не менее была очень добротной и качественной. Брюки и рубаха из Толстого сукна, могли согреть даже в довольно прохладную погоду. Они были серого, даже скорее мышиного цвета и дополнялись

--">