Делони Ворон - Театр убийц

кресла с круглыми подлокотниками. Вдоль стен между шкафов и полок, висят различные картины и пейзажи неизвестных авторов, купленные мастером Грэшом на рынке за сущие гроши, хотя сами по себе работы были неплохие. С права же была почти всегда закрытая на ключ дверь, которая вела в святую обитель обоих хозяев этого дома, в рабочий кабинет. В нем, помимо кровати, стола, шикарного кресла, купленного уже новым хозяином, трех ящиков, тумбочки и просторного шкафа, было все то, чем жили актеры. Документы и подорожные, деньги и украшения, которые порой шли в уплату контракта, оружие и алхимические склянки, костюмы и доспехи, в общем все то, что нельзя было показывать простым обывателям или соседям, периодически заходившим в гости. К слову говоря, спальня была единственной комнатой без окон, даже в кладовой имелось два маленьких окошечка под потолком.

Пройдя в гостиную Стриин с облегчением выдохнул, в камине еще горел огонь, хотя в комнате стало заметно холоднее. Подбросив пару свежих полешек в камин, Стриин рухнул в ближайшее кресло и вытянул ноги. Все утро он был на ногах, вначале разминка, потом ползал и скакал по веткам, оттачивая с Астрид верхолазные умения и координацию, потом бег между деревьев, что в тумане было особо сложно, и наконец дуэль. Стриин был привычен и к большим нагрузкам, когда был возрастом как Астрид он мог тренироваться сутками, но сейчас в свои тридцать пять лет он имел не один и не два перелома, кучу вывихов и бесчисленное множество порезов и рваных ран, поэтому тело после долгих нагрузок тут и там начинало болеть и ныть. Чтобы немного отвести душу, расслабиться и перестать чувствовать себя стариком, Стриин встал на гудящие ноги и пошел на кухню. Оттуда он вернулся через пять минут, с двумя тарелками, в одной были нарезанные фрукты, в другой мясо и сыр, и бокалом ярко-красного вина пятилетней выдержки именуемого “Красный рубин”. Поставив все это на столик, Стриин подошел к полкам, где покоились книги и выбрав оттуда свой любимый роман “Убийца из дома напротив”, вернулся в теплое кресло, чтобы наконец отдохнуть.

Успокаивающий звук потрескивающих дров в камине, сладкое и немного густоватое вино, вкуснейшая закуска и отличная книга привили к полному позору актёра, которого знакомые и просто коллеги по цеху считали достойным вступить в ряды охотников. Стриин настолько расслабился и отстранился от мира, что не услышал стук в дверь. Лишь когда на дверь во второй раз обрушили град ударов, словно точно зная, что хозяин дома, хотя окна в гостиной были зашторены, Стриин встрепенулся. Отложив книгу и вскочив с кресла, словно кошка на мягких лапках, хозяин оказался возле входной двери, на которую уже в третий раз сыпался град чьих-то мощных ударов, буквально в три прыжка. Взяв кинжал в руку так, чтобы его не было видно из-за угла, Стриин открыл дверь. К большому облегчению актера, на пороге стоял всего лишь его коллега по сцене, парень двадцати семи лет, с морковными волосами, и веснушками по всему лицу.

— День добрый, Стриин, — поздоровался Тилон, а после скосился на правую руку хозяина дома. — Надеюсь, этот нож не для меня?

Стриин тут же убрал руку от рукояти, а про себя отметил, что у парня цепкий взгляд и острый ум, он не видел, что у него в руке, но догадался.

— Конечно нет, — Стриин ухмыльнулся и убрав руку от тумбочки облокотился на косяк двери. — Что привело тебя ко мне в дом?

— У меня письмо, — посыльный запустил руку в цилиндрическую сумку, висевшую у него за спиной, а после протянул белоснежный конверт, скрепленный серой сургучной печатью, на которой отчетливо было видно две маски, слева грустная, справа веселая. — Госпожа директор лично просила передать тебе в руки.

Приняв послание от самой главной женщины театра, Стриин незамедлительно надломил печать, раскрыл конверт и пробежался глазами по короткому письму. “Приглашаем вас на генеральную репетицию, которая состоится сегодня после полудня. Директор театра: Елена́ра Ансейт Грин” и в углу красивая подпись.

— Генеральная репетиция, — изумился Стриин. — Кто кандидат?

— Кто бы знал, — пожал плечами Тилон. — Ты же знаешь, что это тайна для всех, кроме экзаменуемого и мастеров.

И правда, о том, кого выбрал директор театра, чтобы перевести из ранга ученика в статус полноценного актера, ни знает никто, кроме самого экзаменуемого, мастеров и наставника ученика, если такой конечно имеется. И тут у Стриина в груди --">