Вэнди Джинджелл - Между этажами

кажется, опять подурнело. — Чего они говорят?

— Не знаю языка, — возразила я. — Просто иногда как бы нечаянно сюда попадаю и стараюсь побыстрее свалить, пока меня не пришибли.

Но в их чирикании было что-то знакомое. Если не сильно прислушиваться, то в их гомоне был какой-то толк, как в книгах Зеро, названия на корешках которых складывались в слова только тогда, когда смотришь на них не вглядываясь.

И вот я перестала прислушиваться и сосредоточилась на шуршании клюшки по траве: мах, шур, мах, шур. Правда здоровяк уже шёл в нашу сторону, поводя плечами, и вряд ли эта зарядка нужна чтобы дружелюбно пожать нам руки, так что достичь концентрации оказалось не так просто.

— Пэт, — сказал детектив Туату. Кончик его клюшки коснулся земли.

— Ч-ч-ч! — отмахнулась я. — Не мешай слушать!

Собравшиеся вокруг чанов заморыши разговаривали, прищёлкивая языками: пожирнее бы; не, а я люблю нежное и молодое; о, человечинка!

Вот блин.

А угловатый здоровяк, широко шагая, всё приближался. Мелкие заморыши позади сгрудились плотнее и отрезали пути к отступлению.

Вот блин.

— Походу сожрать нас собираются, — сообщила я. У здоровяка никакого оружия тоже не было. Но если сравнить его с нами, оно ему и не нужно.

Где же Зеро?

Позвонить ему точно не получится. Да и в тот раз, если мои подозрения верны, говорила тоже не с ним. Да и кричать и звать его вряд ли поможет.

Хотя Атилас же говорил что-то о трекере. И всего пару дней назад я прокричала его имя, и он появился.

Совпадение? Может быть. А может и нет.

Туату судорожно сжал рукоятку клюшки:

— Они… нас сожрут?

Верзила остановился в нескольких ярдах от нас и нагнулся за камнем, размером с мою голову.

Со всех сторон крикуны завопили: «Отбей!», «Размозжи!», «Хотим помягче!»

— О да, — сказала я. — Собираются. Всё ещё не хочешь драться?

— Ну нет, — ответил Туату и поднял клюшку. На его лице застыло выражение обречённого ужаса. — Ещё как хочу.

— Круто, — сказала я. — И, если будет казаться, что нам крышка, ори Зеро.

Не помню, как всё началось. Помню затянувшееся мгновение, когда я подумала, что вот-вот обмочусь, затем стало жарко и колюче, как воздух знойным днём. А потом я с криком махала клюшкой, немножечко помирала. Кровь заливала глаза, и что-то жидкое обжигало лёгкие.

Здоровенный костолом ударил и промахнулся, потому что меня уже там не было. И ведь обычный человек не может двигаться так быстро, да и…

Да, блин!

Вампирские рефлексы всё ещё при мне!

Долгая история: чуть не превратилась в людоволка, не по своей воле наглоталась вампирских слюней — не переживайте. Самое главное в том, что вампирские рефлексы ещё со мной!

Кругом всё немного замедлилось, хотя лёгкие ещё горели. Туату. Где Туату?

Вон он. Ругается и размахивает клюшкой. Но только я его увидела, как его смахнула здоровенная ручища, и он отлетел в стену.

Снова ускорение, и вот я уже ору и изо всех сил фигачу костолома по уху. Как я, чёрт возьми, сюда вообще попала? А затем мир перевернулся и лавиной боли обрушился на меня.

Кто-то стонал, как при смерти — наверное я. Потолок пещеры разлетелся на тысячу кусочков. Или может при падении я так стукнулась башкой, что глаза испортились, не знаю. Надо мной зависла огромная угловатая рожа.

Рожа. Рука.

Ручища с камнем, размером с мою голову, зависла надо мной.

Блин. И где моя клюшка для крикета?

Повернула голову, проморгалась. Она лежала в утоптанной грязной траве. Не дотянуться.

Вот блин.

Чего-то ещё не хватало. Где Туату?

Попыталась его найти, но видела только клюшку для крикета в красных разводах вперемешку с грязью. Каждое пятнышко, каждую деталь клюшки я видела очень чётко, и почему-то клюшка казалась куда более важной, чем булыжник, которым мне вот-вот размозжат голову.

— Пэт? — глухим шёпотом спросил кто-то, реальность вновь ворвалась в мой мозг и принесла с собой боль.

— Зеро! — заорала я. — Зеро!

Что-то странное звякнуло, воздух дрогнул, костолом занёс камень и замер. Большая, вонючая, человеческая рука зажала мне рот и кто-то пробормотал на ухо:

— Ч-ч-ч, ч-ч-ч, дамочкам здесь лучше не шуметь.

Я задрала голову, чтобы рассмотреть обладателя руки. Меня поприветствовала знакомая ухмылка в спутанной бороде.

Старый бородатый мужик. Тот самый, который остался в живых и сбежал от фейри из дома через дорогу, которого теперь уже не было. Сколько себя помню, этот --">