Екатерина Годвер (Ink Visitor) - Клятва

странное судно на воде; те, кто постарше — поглядывали на громадину с тревогой. Вокруг корабля сновало несколько лодок, но что творилось на них и на палубах «Умницы», без хорошего бинокля было не разглядеть.

Дик поискал взглядом отца, не нашел, и — чувствуя одновременно и разочарование, и облегчение — свернул на улочку, ведущую к рыночному околотку. Обычно отец мог решить любую проблему, но сейчас случай был более чем необычный, а врать Дик не очень-то умел.

Кроме того, он хотел — больше, чем когда бы то ни было — со всем разобраться сам.

Центральный рынок Хемгюра был местом упорядоченным и чистым, тогда как в портовом околотке приходилось смотреть под ноги, чтобы не поскользнуться на рыбьей чешуе или не вляпаться во что похуже. Торговлю вели калеки и старики, отходившие в море свое, и теперь помогавшие сыновьям и зятьям заработать лишнюю монету. Продавали контрабанду, разные диковины, лежалый или подпорченный товар — по ценам вдвое меньшим, чем в центре. Из-под самодельных прилавков можно было купить почти что угодно.

Чернила каракатицы Дик нашел у одноногого матроса с говорящим прозвищем «Робби-Два-Стакана». Тот удивился — «тебе-то зачем чернила, парень?» — но не растерялся: сторговаться с ним удалось, только отдав все до последней кроны.

— Увидимся у Кривого, — сказал Робби, вручая флакон. — За то, что не скажу отцу, чем ты тут закупался — с тебя еще два стакана сверху, парень!

Отца Дика, Сэмюэля Солмена, в городе знали многие: хороших плотников в Хемгюре не хватало. Для Робби-Два-Стакана он когда-то выточил протез.

— С тебя и одного хватит, — буркнул Дик, пряча покупку.

Назад на склады он возвращался, не слишком довольный собой. Подумал, не заглянуть ли по дороге к Кривому — утащить из-под стойки внушительного вида пистоль, которым трактирщик стращал ретивых забулдыг — но отказался от этой затеи. Даже если старинное оружие еще на что-то годилось, стрелять Дик умел только из рогатки, и то не слишком метко.

На складах он застал Юку и Ремерта, в тишине сидящих напротив похитителя. Револьвер лежал у того на коленях.

— Тебя долго не было, — заметил чужак.

— Разве? — удивился Дик. Ему казалось, он отсутствовал, самое большее, полчаса.

Юка задумчиво смотрела куда-то мимо него.

— Уже обед. — Ремерт постучал по крышке фамильных, с вензелем Хозбауэров, карманных часов. — Дважды проходили мимо какие-то типы, хорошо, сюда не сунулись… Мы уже стали думать, ты не вернешься. Может, и стоило не возвращаться, а позвать жандармов, а?

В голосе Ремерта слышался гнев, обида и что-то еще, непонятное.

— Тебе надо, ты и зови, если такой дурак, — огрызнулся Дик.

— Ты видел корабль? — Ремерт покосился на чужака. — Там правда сто пушек?

— Далеко: не смог сосчитать точно, — признался Дик. — Но много.

— Достал, что велено? — вклинился чужак. — Отлично! Теперь принеси воды!

Пришлось снова отправиться в город и, наплевав на совесть, утянуть с одного из бедняцких дворов ведро.

* * *

Вернувшись, Дик вскоре понял, что так злило Ремерта.

Юка.

Она отчего-то сделалась сама на себя не похожа. Не язвила, не сыпала колкостями, а была необычно молчалива и задумчива. Безропотно согласилась помочь похитителю с маскарадом и не воспользовалась ни одной из множества возможностей схватить револьвер.

Если бы Дик не знал Юку, то подумал бы, что она перепугана до смерти. Или влюбилась в чужака: в книжках писали, такие глупости иногда происходили с девчонками…

Но Юка всегда оставалась Юкой, и — Дик в этом был совершенно уверен — с ней не могло случится ни первого, ни, тем более второго. Значит, дело было в чем-то третьем. Но в чем?

Чужак держался расслаблено. Рассказывал о Потерянных Землях, где строили летающие машины, корабли, похожие на дома, и дома, способные переезжать с места на место; расспрашивал о Хемгюре.

В этих разговорах была и хитрость тоже.

Даже если удастся завладеть оружием, с досадой подумал Дик, непросто будет подстрелить того, с кем только что непринужденно болтал.

С исцарапанным после бритья подбородком и отливающими чернильной синевой мокрыми волосами, в забрызганной водой и запачканной краской одежде не по размеру — чужак больше походил на ряженого артиста, чем на моряка. А огромный корабль — чем не декорация для спектакля? Только вот корабль был настоящий, и револьвер был заряжен настоящими патронами.

Или все-таки не --">