Lutea - Праздник дружбы в Конохе [СИ]

реакций его клана.

Когда Мадара заговорил, Изуна перестал дышать. На миг в его глазах вспыхнул Шаринган — желание прочесть слова брата по губам, — но тут же потух, и Изуна с протяжным вздохом откинулся на черепицу, зажмурился. Тобирама на пару секунд спрятал лицо в сгибе локтя: по плану Изуна должен был, чёрт бы его побрал, прочесть слова Мадары. И как им теперь выбираться из того места, в которое они дружно забрались? Само собой, можно всё просто рассказать, но Тобирама не испытывал уверенности в том, что Изуна, ушедший в дебри самокопательных шахт, отреагирует на радостную вроде бы новость адекватно. Могли полететь головы. Его и Мадары — едва ли: они бы увернулись, а вот лица незадействованные в этом фарсе могли в итоге случайно пострадать.

«Во что я ввязался?..» Тобирама с трудом сдержал истерический смешок: довела же его жизнь до того, что он оказался обязан разрешать любовную драму Учихи.

— Изуна, — настороженно окликнул его Тобирама, проверяя реакцию.

Учиха дёрнулся, словно только сейчас вспомнил о его существовании. Его чёрные — пока — глаза, уставившиеся на Тобираму, были злыми.

— Поздравляю, Тобирама, — процедил Изуна. — Наконец-то ты меня поймал, уделал. Признай, твоей идеей было укрепление связи Хьюг с Конохой через брак Мадары и Хитоми-химе?

«Восхитительно», — со злостной мрачностью подумал Тобирама. В итоге его ещё и крайним сделали! На секунду внтури взвилось желание плюнуть и оставить братьев расхлёбывать кашу самостоятельно. Уж кому-кому, а Мадаре Изуна простит всё на свете, кроме, должно быть, его смерти.

— Идея брака целиком и полностью принадлежит Мадаре, — не отказал себе в удовольствии оповестить Тобирама, наблюдая, как мир рушится в глазах Изуны. Он знал, что Мадара в курсе его увлечения. Вот только догадаться, что тот предпримет, оказался неожиданно неспособен.

Правду говорят, что любовь в состоянии даже лучших шиноби превратить в наивных детей.

И тут же Тобирама отошёл от этой злости: её волна схлынула и оставила за собой раскуроченный берег с разбитым Изуной, душевное состояние которого с чего-то Тобираму волновало. Угораздило же… друга в лице злейшего врага обнаружить. Или что там им двигало, когда он принял решение донести до Учихи достаточно очевидную истину?

— Сам Мадара скорее женится на своей катане, чем на Хитоми-химе, — Тобирама поймал растерянный, больной взгляд Изуны. — А вот тебя на ней женить ему ничего не мешает.

— На катане? — Изуна не успел толком проникнуться удивлением, а Тобирама — безнадёгой, как раздался вскрик Хитоми-химе.

Они оба подорвались и через пару мгновений были рядом с Мадарой и Хьюгами. Мадара сверкал Шаринганом и полыхал яростной Ки, а рядом бледнели и покрывались потом пара Хьюг с внушительной вывеской на руках, которая гласила об акции с бесплатным саке. Очевидно, ребята, переносившие вывеску на новое место, были поддатыми — лишь этим можно объяснить, как они притащили её угол аккурат Мадаре в нос.

Хм, а, впрочем, только этим ли?..

От мыслей Тобираму отвлёк злорадный гогот Изуны. Видимо, отказ от конкуренции и отступление перед братом не влияли на чисто учиховское желание отмщения.

— Это карма, нии-сан! — давясь почти истеричным смехом, сказал Изуна и слишком резко, неестественно успокоился — словно с вершины горы сорвался в пропасть. — В смысле, женить? — спросил он сипло, уставившись на Тобираму.

«Дошло, наконец», — он с облегчением выдохнул.

— В прямом, Учиха.

Изуна перевёл растерянный взгляд на брата. Теперь на него было жалко смотреть: столько раскаяния отразилось в его взгляде, обращенном на Мадару, — Тобирама и не предполагал, что столько вообще можно выразить. В ответ Мадара посмотрел на него серьёзно, и чуточку строго, и со скрытым лукавством. Впрочем, в этом его взгляде могли разобраться разве что самые близкие — окружающие Хьюги наблюдали за главой красноглазых демонов с пробивающим традиционную отстранённость испугом.

— Мадара-доно?.. — осторожно, но без робости окликнул его глава Хьюга.

Мадара перестал душить всех своей Ки, но Шаринган не погасил. Пять секунд щекочущей нервы паузы, многообещающий прищур — и твёрдое заявление:

— Если вы хотите сгладить произошедшее так, чтобы я не пролил ничью кровь, то примите мое предложение.

В повисшей тишине Тобирама едва удержался от хмыканья. Вот она — дипломатия Мадары во всей красе.

Хидеки скосил --">