Ирина Рован - Дети за куполом

Он отвлёкся, вспоминая свою комнату в мальчишеском жилом корпусе школы: мебель — не столько старая, сколько пострадавшая от небрежного отношения; вечно живописно раскиданные по комнате вещи троих соседей; два маленьких окошка, глядящие на школьное спортивное поле; непрекращающиеся ссоры о дежурствах по уборке. Отвлёкся — и не расслышал, что там пробормотала наставница.

— Что, прости?

— Ты, говорю, ветхого никогда не видел.

— А ты видела?

Карина чуть дёрнула уголком рта — судя по всему, это можно было считать за улыбку — и промолчала.

Марк пожал плечами. Каждого рена в четыре года забирали у родителей-людей и увозили в короны, под купола. С того момента маленький маг обитал в общежитии вместе с остальными подобными детьми, рос, учился, заводил друзей и увлечения. Над ребёнком брала опекунство пара взрослых ренов — к опекунам разрешалось ходить в гости свободными вечерами или даже иногда оставаться ночевать. Кроме того, четыре раза в год ребят отпускали на каникулы к настоящим родителям. Кто знает, где и в какой семье родилась Карина. Пожалуй, во внешнем мире можно было встретить по-настоящему «ветхие» вещи.

— Почему так получилось с кураторами? — решился он задать давно крутящийся на языке вопрос. — Кажется, никто не ожидал, что Ортея назначат…

Наставница подняла на него тяжёлый взгляд. Бездна, подумал он, покрываясь мурашками. Два бездонных чёрных озера. Тем более страшное зрелище на детском лице.

— Из-за войны, я думаю, — начала она, осторожно подбирая слова — и Марку снова почудился в её говоре еле уловимый акцент. — Антис бы отлично справился… в мирное время. Он организованный, старательный, рассудительный. Зато Ортей быстрее принимает решения, не боится рисковать, — она отвела взгляд и зачем-то добавила: — И тоже нотт.

***

— Тогда сделаем так, — вздохнула Азира и захлопнула тетрадку. — Если что непонятно — просто спрашивайте у своих наставников. В крайнем случае — у меня.

Так завершился долгий и нудный разговор о домашних обязанностях и дежурствах. Руководила в этой области Азира, и у неё за четыре года в шестой семье выработалась целая система таблиц и расписаний. Глядя на окаменевшие лица остальных старших, Марк заподозрил, что на самом деле разбиралась в них только она и первый же случай сразу станет крайним.

Он с любопытством продолжал разглядывать обстановку. Почему-то думалось, что изнутри дома форсов, как и снаружи, пестрят чёрным и белым. К его приятному удивлению, это было совсем не так. Если в спальне царили бежевые тона в ансамбле с деревянной мебелью, то просторная гостиная была выдержана в шоколадно-оранжевых тонах. В ванной преобладала нежно-салатовая плитка, а кухня вообще радовала яркими цветными пятнами на фоне сияющей белизны.

Все — и школьники, и атры-выпускники — расселись вдоль длинного высокого стола, отгораживающего кухонное пространство, только Виольна и Ильдан возились у плиты. Ортея до сих пор не было. Оставалось три часа до полуночи, когда официально начнётся весна, а с ней и очередной год. С минуты на минуту должны были подойти бывшие наставники — забрать вещи и познакомиться с новенькими.

— Давайте поговорим о чём-нибудь поинтереснее, раз ты закончила, — с энтузиазмом предложил вечно улыбающийся Ильдан, расставляя тарелки. — Смотри, они же и так выдохлись, а ты их ещё своими расписаниями мучаешь, честное слово!

Азира с сомнением оглядела школьников. Итина с Камайлой с разинутыми ртами рассматривали кухню. Ромен подпёр щёку рукой и уставился в одну точку — создавалось впечатление, будто спит с открытыми глазами. Марк, однако, чувствовал, как за этим безразличным выражением мельтешат самые разнообразные эмоции. Причём они не имели отношения к происходящему вокруг — должно быть, Ромен что-то вспоминал. Талата вообще не оказалось на месте — он вскочил, едва почуяв свободу, и уже успел пройтись вдоль шкафчиков с посудой и едой, засунув везде свой любопытный нос, а теперь старательно тянул шею, разглядывая сквозь окно освещённый фонарём заснеженный задний двор.

— Выдохлись, ага, — покачала Азира головой, отчего её распущенные чёрные волосы колыхнулись тяжёлой волной, и остановилась взглядом на смущённом Марке. — Да они, по-моему, до сих пор не поняли, что именно сегодня услышали.