Наталья Гимон - Дичок. Сказки дедушки Корая

любопытно обдували холодным сырым дыханием лицо, тыкались мокрыми мордочками в руки.

– Никого у неё нет… – одними губами вдруг произнёс Корай. – Никого… У тебя тоже никого не было кроме меня. А я не уберёг… не успел… Прости меня…

Веки его задрожали, и внезапный ветерок, точно родные ладони, огладил испещрённое письменами времени лицо, отозвавшись в тёмной кроне едва слышным:

– Ш-ш-ш-ш…

Пушистые клочья тумана вдруг окутали стройный ствол маленькой липки, и он словно засветился изнутри. А потом тот призрачный свет как будто отделился от дерева и за правым плечом старца точно из тени выступила едва заметная фигурка тоненькой невысокой девушки в белой длинной рубахе и с тёмной косой, перекинутой на грудь. Призрачная красавица шагнула к сидящему старцу, прильнула к его поникшему плечу, и невесомые руки обняли мужчину. Корай чуть повернул голову, но не обернулся. Только ладонь положил на то место, где сплелись тонкие прозрачные пальцы. Девушка вздохнула, прижалась щекой к его волосам, и слуха старца достигло едва уловимое:

– Братик…

Примечания.

Таву́н – маленькое создание магического мира, обитающее только в очень холодной среде; что-то вроде цветочных фей, только гораздо более шкодливое и глупое. Живёт большими стаями. Результатом их неконтролируемого веселья становятся сильные метели и бураны. Пойманное сведущим чародеем, может использоваться как мгновенно замораживающее заклинание. Астральные силы чародея при этом не задействуются, что позволяет плести одновременно с «ледяным вихрем» ещё какую-либо волшбу. Некоторые чародеи умудряются приручить тавуна и поселить его в погребе по-соседству с домовым. Зато ваши запасы никогда не испортятся. Скорее уж заледенеют как в морозилке (мои прим.).

--">