(April Fox) - Десять дней из жизни Гермионы Грейнджер и профессора Северуса Снейпа (СИ)

пребывание в спальне профессора неуместно, покинула стул и вернулась в гостиную к созерцанию учинённого ею разгрома и безрадостным мыслям о перспективах своего кошачьего будущего.

Ближе к вечеру Снейп спустился вниз и прошёл на кухню. Через какое-то время раздалось:

— Леди Мона, ужин!

Оживившись, Гермиона пошла на зов хозяина дома.

В этот раз из Хогвартса были доставлены куриный суп и овощное рагу. Гермионе досталась часть ножки, а профессору — бульон. Рагу ей Снейп не предложил, хотя Гермиона его очень любила. Зато налил полное блюдце молока. Пока Гермиона пила молоко, профессор потягивал чай, размышляя о чём-то о своём.

Закончив с ужином, Гермиона вежливо поблагодарила хозяина дома:

— Спасибо.

— Хотел бы я сказать, что вы безукоризненно воспитаны, миледи, но, боюсь бардак в гостиной говорит об обратном, — едва заметно усмехнулся Снейп.

Чувствуя, как краснеет, Гермиона отвела взгляд, впервые порадовавшись обильной растительности на лице:

— Прошу прощения, сэр…

— Вы что-то сказали, Леди Мона?

— Я сожалею, профессор…

Чуть позже, зайдя в гостиную, Снейп угрюмо оглядел комнату, оценивая ущерб, нанесённый его собственности. Непоправимо пострадал лишь виски — явно сожалея о безвозвратной потере, Снейп отлевитировал пустую бутылку в помойное ведро. Всему остальному был возвращён изначальный вид парой пассов волшебной палочкой.

— Больше так не делайте, Леди Мона, — тихо поговорил Снейп, гипнотизируя её своим фирменным взглядом. И удалился к себе.

Следующий день прошёл вполне мирно — без баталий с книгами, визитов мышей, дегустации валерианы и вдыхания паров виски. Хозяина дома тоже никто не потревожил. Ближе к обеду он спустился лабораторию, а через какое-то время вернулся, сразу направившись к двери:

— Я ненадолго, Леди Мона. Никаких погромов — вы меня поняли?

— Поняла, — послушно кивнула Гермиона.

Оставшись одна, она вернулась на лежанку и бездумно уставилась в камин.

Минуты текли бесконечно медленно.

Внезапно что-то произошло. В голове раздался звон, в глазах потемнело, а кости заломило. И всё вокруг стало уменьшаться. Не прошло и пяти секунд, как Гермиона, вытянувшись во весь свой человеческий рост, стояла посреди гостиной профессора Северуса Снейпа.

— А-а-й! — взвизгнув, она рванулась в прихожую.

Из зеркала на неё смотрела Гермиона Грейнджер, такой, какой она себя помнила — без шерсти, усов и хвоста. Абсолютно голая Гермиона Грейнджер.

Схватив с вешалки Снейповское пальто, она закуталась в него, утонув по самые пятки.

Как бы невежливо это не выглядело, Гермиона предпочла покинуть профессора зельеварения не прощаясь. Метнувшись в гостиную, она подавила в себе желание написать благодарственно-прощальную записку, взяла горсть летучего пороха и со словами «Нора!» бросила его в камин.

Зелёное пламя, полыхнув, явило её семейству Уизли в полном составе, расширенному за счёт присутствия Гарри.

— Гермиона?!

— Гермиона, где ты была?!

— Дайте девочке прийти в себя!

— Откуда у тебя это пальто?

— Что произошло?!

Кое-как отбившись от сыпавшихся на неё вопросов, Гермиона скрылась в комнате, где под кроватью её ждал чемодан с вещами.

Потом, уже ближе к вечеру, были долгие обсуждения, во время которых Гермиона узнала о старом кельтском жизненном рабстве — человек выпивал оборотное зелье и пущенное в него проклятье запечатывало его в новом теле, пока проклявший не снимал его или не умирал сам.

— Разве тот, кто это сделал знал, что кошка — обернувшаяся ведьма? — спросила Джинни.

— То проклятие совсем чуть-чуть отличается от жалящего. Думаю, применивший его просто перепутал слова, — ответила миссис Уизли.

— Не знал, что ты разбираешься в боевой и чёрной магии, мам! — с набитым ртом, промычал Рон.

— Твоя мать не всегда была домохозяйкой, — с гордостью за жену, ответил Артур Уизли.

— А где ты пряталась всё это время? — спросил Гарри.

— В одном заброшенном доме, — ответила Гермиона.

— А пальто вполне

--">