Генрих фон Клейст - Роберт Гискар

РОБЕРТ ГИСКАР (фрагмент трагедии)

Перевод с немецкого Б. Пастернака

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Роберт Гискар^[1], герцог Норманнский^[2].

Роберт^[3], его сын, норманнский принц.

Абеляр^[4], его племянник, норманнский принц.

Цецилия^[5], герцогиня Норманнская, супруга Гискара.

Елена, вдовствующая императрица Византийская^[6], дочь Гискара и Абелярова невеста.

Старец, норманн.

Отряд выборных воинов, норманны.

Народ, норманны.

Сцена: кипарисы перед холмом, на котором стоит палатка Гискара, в норманнском лагере перед Константинополем. На переднем плане горят костры, питаемые время от времени ладаном и другими крепко пахнущими куреньями. Позади, в глубине, виднеется флот.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Показывается отряд норманнских выборных в праздничных военных нарядах. Их провожает толпа народа.

Народ (в беспокойном движении)

Отцы, с горячей жаждою спасенья

К Гискару мы сопровождаем вас.

Десницей божьей вы руководимы

И ангелами, если вам удастся

Поколебать упорную скалу,

Бесплодно омываемую пеной

Смятенных и волнующихся войск.

Стрелой громовой бейте, чтоб тропа

Открылась нам и вывела из стана

Ужасного. Когда из лап чумы,

Натравленной на лагерь жутким адом,

Он нас не вырвет тотчас, этот край

Всплывет средь моря гробовым курганом

Усопшего народа. Далеко

Распростирающимися шагами,

Отталкивая встречных по пути,

Бредет чума и чадно дышит в лица

Отравою зловонно-вспухших губ.

Куда ни ступит — пепел. Конь и всадник

Мгновенно рассылаются. Друзей

Пугает дружбой; жениха — невестой;

Родным ребенком любящую мать.

Ее слыхать — склонись к холму и слушай:

Она заводит плач по пустырям,

Где хищники над падалью ширяют

И тучами, затменьем дню грозя,

Бросаются, бушуя, на несчастных.

Чудовище настигнет и его,

Бесстрашно бросившего страху вызов,

И если не отступит, он возьмет

Тогда не кесарийскую столицу^[7],

А только камень гробовой. На нем,

Взамен благословенья, взгромоздится

Когда-нибудь проклятье наших чад

И с громовой хулой из медной груди

На древнего губителя отцов,

Кощунственное, выроет когтями

Гискаровы останки из земли.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и старец.

Воин

Поди сюда, Армин.

Другой

Толпа ревет

И пенится, бичуемая страхом,

Как океан.

Третий

Порядок наведи.

Того гляди, палатку опрокинут.

Старец (народу)

Долой все бесполезное! К чему

Здесь женщины и дети? Лишь двенадцать

Избранников, а остальные — вон.

Норманн (из народа)

Дай нам…

Женщина

Дай нашим воплям…

Старец

Вон, сказал я. Вы, кажется, не прочь явить ему

Личину мятежа? Хотите вы,

Чтоб я с Гискаром говорил, — хотите?

Норманн

Хотим, почтенный старец. Только ты

Один, ты заводи с ним речь. А если

Он будет глух, безжалостен — тогда

Приставь к его ушам железный рупор

Народного смятенья и греми

Ему о долге в уши. — Мы терпели

Все, что способен вытерпеть народ.

Первый воин

Глядите. Чу!

Второй воин

Палатка распахнулась.

Третий воин

Царица Византии.

Первый воин

Да, она.

Вот это случай кстати. Просьба тотчас

И выслушана будет.

Старец

Тише там!

Никто ни слова больше. Повторяю,

Моленью, не восстанью, отдаю

Свой голос. Подтверждаю это снова.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Елена.

Елена

Ответствуй, чадо лучшего отца,

Народ, ручьями льющийся с пригорков,

Какие вихри бурные влекут

Тебя к шатру Гискара, к кипарисам,

Порой, когда чуть брезжит юный день?

Знать, правило забыли, ночью --">