Люциан Бэйн - Осквернитель Соломон III

class="book">Соломон так и сидел, крепко зажмурившись и дрожа всем телом. Гнев, страх и ярость – все то, через что они прошли вместе, в одно мгновение вырвалось из него с диким ревом. Он отшвырнул лампу со стола, вслепую хватаясь за все, до чего мог дотянуться, чтобы сломать и уничтожить.

- Хаос! – всхлипнул он.

Крепкие руки обхватили его со спины, но он продолжал бороться.

- Мы найдем ее, сынок! - крикнул ему в ухо дядя. - Прямо сейчас! Мы обязательно ее найдем!

Он снова взвыл, давая волю гневу, саднившему в груди.

- Я обещаю тебе, мы ее найдем, - вновь прошептал он.

Соломон ухватился за это обещание. Он жадно глотал ртом воздух.

- Джон, давай собираться.

- Отец, - еле слышно промолвил Соломон. - Помоги мне.

- Собери его, - произнес отец в ответ. - Я заведу машину. Нам нужно поторапливаться: если она идет пешком, то не могла далеко уйти.

Пешком. Она шла пешком.

Панический удар привел Соломона в действие, и он ринулся надеть ботинки. Если она действительно шла пешком, то они могли ее найти. Они все еще могли ее найти. Она не могла далеко уйти.

Через пять минут в машине отца они медленно прочесывали близлежащие улицы. Боль медленно сдавливала его грудь, а затем и горло, он не мог дышать, вспоминая ее желтое платье. Память внезапно вернула его в лес, в тот момент, когда дядя Джо должен был испачкать платье, чтобы замаскировать ее. В своем сознании он видел это так ясно, словно это происходило прямо сейчас. Соломон вновь увидел жалобный взгляд, который она бросила на него, когда дядя измазал грязью ее платье. До этого момента он не понимал, как дорога ей была эта вещь. Она не хотела пачкать его, она хотела, чтобы оно оставалось красивым. Красивым и чистым хоть раз в ее жалкой, никчемной жизни. И тот ее взгляд словно говорил ему, что все чистое будет неотвратимо осквернено грязью. Безнадежный, мать его, взгляд!

Боже, он купит ей много платьев, он купит ей все. Он будет работать так упорно, как только сможет, чтобы дать ей все, чего у нее никогда не было, но то, что она всегда заслуживала. Дни рождения, праздники. Мужа, который будет обожать каждый ее вздох; мужа, который будет жить, только чтобы видеть ее улыбку. Детей. От образа девочки с рыжими волосами, ослепительной улыбкой и зелеными глазами у него перехватило дыхание.

После безнадежного количества времени страх прожег горящую дыру в желудке Соломона. Ее нигде не было. Но его глаза отказывались сдаваться. Они изучали каждый дюйм дороги, каждую канаву, лес. Каждую машину, каждую тень, каждое здание в поисках проблеска ее прекрасных рыжих волос.

Глава 2

Увидев приближающийся автомобиль, Хаос заставила себя поднять трясущуюся руку, чтобы поймать попутку. Возможно, ее план был ошибкой.

Что если план действительно был плохим и только казался хорошим? Что если она путала плохое и хорошее, как раньше?

От страха, что она больше никогда не увидит Соломона, ее желудок скрутило так, будто она выпила кислоты. И та ее часть, которая лишь недавно научилась жить и выживать, и даже радоваться жизни, окутала ее ноги невыносимой тяжестью, будто она увязала в песке.

Если бы водитель остановился, это было бы необходимым ей знаком свыше.

Это означало бы, что она должна идти дальше. Делать то, что казалось ей правильным. Она шла по обочине дороги, ее руки дрожали от осознания жажды. Жажды жизни и любви. И Соломона.

Слезы жгли глаза, и она закрыла их.

«Пожалуйста, не останавливайся, пожалуйста, езжай мимо», - молила она, смея надеяться только на свои слова.

Нет, это было эгоистично. Они должны остановиться. Они должны остановиться и закончить все это.

Хаос перестало хватать воздуха, когда ее пронзила внезапная мысль. Возможно, это был Соломон.

Он наверняка проснулся, запаниковал и пошел ее искать. Потому что очень любил ее. Он проснулся, впал в панику и помчался ее спасать.

Автомобиль медленно проехал мимо. Наблюдая за движением машины краем глаза, Хаос задохнулась от рыданий, чувствуя накатившие на нее облегчение и радость. Автомобиль проехал мимо. Ее крест прошел мимо, только что жестокая судьба миновала Хаос, и она могла развернуться, потому что это знак. Ей

--">