Евгений Шорстов - Рукописи господина С.

Ленция в ужасе закрыла рот руками и широко раскрыла глаза, когда русалка указала рукой на зияющее кровавое отверстие у себя в хвосте. Захлёбываясь слезами и целуя ничего не понимающую Гизель, Ленция вдруг схватилась за грудь и упала на песок. Русалка до смерти перепугалась и, жалобно скуля от невыносимой боли, загребая руками песок и неуклюже зажимая кровоточащую рану, ползла к недвижимой возлюбленной.

Солнце жгло её всё сильнее и сильнее, а Гизель никак не могла пошевелиться. С огромным трудом она перевернулась на спину и взяла Ленцию за руку. Горячая солёная слеза скатилась по её белой щеке, русалка закрыла глаза и так и не смогла их открыть. Лишь спустя месяц, когда безутешные родственники Ленции уже потеряют надежду на её возвращение, один путешественник найдёт под мостом и сделает зарисовку двух гниющих тел, некогда принадлежавших прекрасным влюблённым.

Я закрыл книжку и дрожащей рукой положил её на комод рядом с кроватью. Такое наивное повествование необъяснимым образом произвело на меня огромное впечатление. Дождь почти закончился, лишь редкие капли отбивали на оконном стекле свою причудливую мелодию. Я потушил свечу и лег в кровать, укрывшись тёплым шерстяным одеялом. Долго я думал обо всём написанном, поэтому так и не смог заснуть. Ранним утром, бродя по знакомым местам, я вдруг бросил взгляд на лавку того старика, что дал мне эту рукопись. Решительно шагая по мокрой мостовой, в надежде разузнать как можно больше об авторе этой истории, я то и дело поглядывал на лавку, репетируя про себя наш с её владельцем разговор. Но когда я рывком открыл дверь, передо мной предстала жуткая женщина с красным лицом, залитым слезами. Она представилась дочерью старика и сообщила, что её отец скончался при загадочных обстоятельствах этой ночью. Его тело лежало под кроватью, а лицо выражало такой нечеловеческий ужас, что не поддаётся никакому описанию.

Я покинул тот город, думаю, что больше никогда туда не вернусь. Книжонку оставил на вилле, надеюсь, мистер Хендербрук – хозяин моего временного жилища – найдёт ей достойное применение.

2019

Поместье генерала Эпила

Я пишу эти строки дрожащими руками, находясь в состоянии полнейшего душевного истощения. Дело в том, что пережитое мной за последние три дня не поддаётся никакому логическому объяснению. Всё произошедшее теперь навечно отпечаталось в моей памяти. Каждую минуту я вспоминаю об этом, стоит мне только прикрыть глаза, и теперь каждую ночь всё это точь-в-точь будет повторяться в моих снах, не позволяя мне ни на миг отвлечься от сжигающего меня изнутри вечно пылающего ужаса. Липкие мысли никак не покидают головы, вновь и вновь иллюстрируя мне гостиную проклятого поместья.

Всё началось с того, как мой близкий друг сэр Родриг представил меня своему старому знакомому генералу Аттеру Эпилу на одном из многочисленных летних раутов. Генерал Эпил сразу поразил меня своими глубокими познаниями в истории, археологии и географии, особенно углублённо он изучал неофициальную историю, выкупая у монастырей и вольных торговцев древние фолианты, старые дневники путешественников и ветхие рукописи никому не известных авторов минувших столетий. Стоит ли говорить, что столь интересная личность сразу же привлекла всё моё внимание и вскоре стала одним из самых близких мне друзей.

Неделю назад во время нашей прогулки в парке недалеко от городской ратуши, генерал Эпил пригласил меня на приём в поместье на севере графства, доставшееся ему от недавно почившего дядюшки – очень известного в своё время генерала личной гвардии герцога – сира Рональда Эпила. Само собой я без раздумий согласился. По ранее обговоренному плану, мы с генералом Эпилом должны прибыть в пустующее поместье за три дня до официально назначенной даты приёма вместе со слугами и двумя обозами с необходимой провизией. Помимо прочего, генерал решил отправить с нами отдельную карету, забитую массивными сундуками с его коллекцией фолиантов и редкой древней литературы. Позже, на полпути к поместью, Эпил разоткровенничался и признался, что до вступления в наследство, ему приходилось ютиться в съёмной каморке на окраине города, переживая тяжёлые времена, связанные с потерей родового замка в соседнем графстве после ужасного пожара.

Мы прибыли в поместье к обеду, расположились в небольшой столовой, совмещённой с кухней, за маленьким столом из тёмного дуба, --">