Мария Эрнестам - Гребень Клеопатры

Мария Эрнестам Гребень Клеопатры

Анне

Первая ведьма

Когда средь молний, в дождь и гром,

Мы вновь увидимся втроем?

Вторая ведьма

Когда один из воевод

Другого в битве разобьет.

Третья ведьма

Заря решит ее исход.

Первая ведьма

Где нам сойтись?

Вторая ведьма

На пустыре.

Третья ведьма

Макбет там будет к той поре.

Первая ведьма

Мурлычет кот, зовет. Иду!

Третья ведьма

Зов жабы слышу я в пруду.

Все вместе

Зло есть добро, добро есть зло.

Летим, вскочив на помело!

Исчезают.^[1]

Глава первая

Мысль о создании «Гребня Клеопатры» пришла ей в голову, когда шеф сообщил, что больше не нуждается в ее услугах. Именно так он и выразился: «Больше не нуждаюсь в ваших услугах». Стоило начальнику произнести эти слова, как Мари поняла, что это единственное, что ей запомнится из их разговора. Человек, на которого она работала три года, больше в ней не нуждается, он готов выбросить ее, как старую ненужную тряпку.

«Странно, — подумала Мари. — Ты пользуешься тряпкой изо дня в день, месяц за месяцем. Моешь ее, выжимаешь, вытираешь ею стол, кладешь рядом с раковиной, а потом в один прекрасный день замечаешь, что она плохо пахнет, и выкидываешь в помойку. То, что неприятный запах — результат долгой и верной службы, не имеет для тебя никакого значения. Со мной он поступает точно так же».

Мысли о тряпке отвлекли Мари, и она не сразу поняла, что имеет в виду ее шеф. Точнее, Шеф — с большой буквы. Она всегда думала о нем только как о Шефе с большой буквы и так к нему и обращалась, хотя всю работу на фирме выполняла в одиночку. Юхан занимался другими делами: например, гордо демонстрировал клиентам и инвесторам результаты так называемой совместной работы.

И все же Мари нравилось быть его ассистенткой в аудиторской конторе, которую они основали несколько лет назад, когда им угрожало увольнение из той компании, где они работали. Основать свое дело оказалось не так легко. Они назначили себе мизерную зарплату и вкалывали день и ночь, чтобы найти клиентов. А когда дела наконец пошли хорошо, устроили праздник с шампанским.

Мари любила свою работу, но чувствовала, что ей чего-то не хватает. Сидя в офисе, она мечтала поскорее попасть домой, чтобы Дэвид встретил ее на пороге, сжал в объятиях и со словами «забудь про работу» отнес в спальню, а потом среди ночи приготовил омлет с беконом и спросил, что она предпочитает — поздний ужин или ранний завтрак. Ей хотелось, чтобы он был с ней нежен, как раньше, готовил мидии с шафраном и кориандром и свой фирменный пирог.

Юхан тем временем завел старую песню о том, что слияние перспективно для будущего предприятия. Мари не понимала, зачем он это говорит. Она сама принимала участие в переговорах с фирмой, с которой им предстояло объединиться. Это ее проект, и Юхан об этом прекрасно знал. Но теперь ей было наплевать. После перемены, которая произошла с Дэвидом, ей было все равно, станет ли она начальницей или останется ассистенткой. Она выполняла свою работу и получала за это зарплату. Больше ее ничего не интересовало.

Юхан, похоже, заканчивал свою речь. Он перегнулся через стол и попытался взять Мари за руку. Она увидела, как его руки приближаются, будто две отвратительные скользкие змеи, и поняла, что не вынесет их прикосновения. Рядом на столе лежали ножницы, и в мозгу у нее пронеслась чудовищная мысль: хорошо бы отрезать Юхану руки, как отрезают головы ядовитым змеям. Никогда еще Мари так остро не реагировала на своего шефа. Мысль о физической близости с ним всегда казалась ей невозможной, и их телесный контакт ограничивался дружеским объятием на Рождество, хотя они были примерно одного возраста: ей сорок два, Юхан немногим старше. Вероятно, ее внешность не располагала к сексуальным домогательствам. Слишком светлая кожа, слишком полная фигура, и вся она слишком естественная, слишком обычная, слишком добрая, слишком… никакая. Как-то раз на вечеринке Юхан напился и спросил, почему у нее все время сползает бретелька лифчика. Она отнеслась к этому как к пьяному бреду.

— Вот так обстоят дела, — подытожил Юхан, возвращая ее к реальности. — Партнеры хотят, чтобы я стал исполнительным директором. Я такого не ожидал, но они настаивают. Тебя они оставлять не хотят. Я пытался --">