Владимир Семенович Гоник - Стойкий запах лосьона

Владимир Гоник Стойкий запах лосьона

1

Вот уже год, как Левин работал в частном сыскном агентстве "След". Не брезгуя, тут занимались чем угодно: разыскивали пропавших людей и породистых собак, охраняли коммерческие и промышленные тайны, сотрудников агентства нанимали для охраны кооперативов и совместных предприятий, складов и баз, для сопровождения во время перевозок особо ценных грузов; для обеспечения личной безопасности богатых новоявленных бизнесменов. Случались заказы и попикантней: выслеживать неверных мужей или жен, любовниц и любовников…

Первое время Левина тяготила непривычная работа. Не думал он, бывший прокурор следственного управления областной прокуратуры, профессиональный криминалист и следователь, что, уйдя на пенсию, придется вертеться в подобных малопочтенных сферах нынешней суматошной жизни. Начальник агентства Иван Михальченко, в недавнем прошлом оперативник городского угрозыска, создавший агентство после увольнения из милиции (бандитская пуля искалечила ему руку) и уговоривший Левина пойти к нему в агентство, подмечал тоскливое недовольство Левина, и боясь, что тот не выдержит и уволится, старался, если удавалось, подключать его только к делам, где требовался опыт следователя и криминалиста. А удавалось это не всегда, и Михальченко говорил:

– Ефим Захарович, потерпите маленько, все утрясется, наберем оборотов, и я избавлю вас от шелухи.

– Во-первых, Иван, будь реалистом, ни от чего мы не избавимся, коль уж ты затеял это так масштабно, а во-вторых, я ведь не жалуюсь, деликатно отвечал Левин.

– Да вижу я, как вам муторно! Я ведь обещал беречь и лелеять вас, как реликвию, когда уговорил пойти сюда.

– Я не реликвия, Иван, я мумия, – все же шутил Левин, не желая огорчать своего молодого коллегу-начальника и ценя давнюю его славу шустрого опера…

Постепенно Левин втянулся в жизнь агентства, хорошо зарабатывал. Он, правда, обещал жене, работавшей провизором в аптеке, что как только уйдет на пенсию, займется собой: приведет в порядок зубы, покажется кардиологу, съездит в какой-нибудь санаторий подлечиться, но когда Михальченко выманил его из пенсионерского безделья и бездумья в агентство, жена махнула рукой, смирилась, только и сказала: "Когда у тебя выпадет последний зуб, я не буду варить тебе каши, а начну покупать самое старое и самое жесткое мясо…"

И, сейчас, вспомнив об этом, Левин улыбнулся, открыл рот и попробовал пальцем зуб: не стал ли сильнее шататься. В это время постучали в дверь.

– Входите! – крикнул Левин.

В кабинет вошел высокий мужчина лет сорока в голубовато-сером костюме в крупную клетку. Низкий седой ежик волос, этот красивый костюм из тонкой ткани и модные светозащитные очки, которые он тут же снял, придавали ему вид значительный, респектабельный. И только жест, которым он утер вспотевший лоб и лицо сложенным вчетверо прекрасным платком из китайского батиста заставил Левина подумать: "Очередной нынешний нувориш… Из грязи в князи… Что ж, послушаем".

– Моя фамилия Чекирда. Это я звонил, – сказал посетитель.

– Мы ведь договорились к десяти, а сейчас двадцать минут одиннадцатого, – вскинул на него глаза Левин. Ему в сущности было наплевать на эти двадцать минут, но хотелось сразу погасить спесь клиента, если таковая имелась.

– Простите, так получилось… не по моей вине… нарушил осевую, а гаишник тут как тут… – Чекирда снова вспотел и начал утирать лоб и шею платком.

– Да вы садитесь… Что у вас за проблемы? – смилостивился Левин.

– Мы с чехами создали совместное предприятие по выпуску баночного пива. Наше сырье, а главное – наша вода, мы нашли под рукой источник с водой очень высокого качества, они сделали анализы и сказали, что такая же у них идет на пльзенское. Договорились, что часть продукции на экспорт, часть на наш внутренний рынок. И им, и нам выгодно. Производственные корпуса почти готовы, чехи начали поставлять оборудование, жесть для банок. Вот тут и пошли неприятности…

– Какого рода?

– Сперва исчезли два ящика с электроникой для линии разлива. Затем было похищено несколько картонных коробок с дорогими красками для фирменной раскраски банок.

– Вы обращались в милицию? – спросил Левин.

– Нет, сразу к вам.

– Почему? – поинтересовался Левин, хотя догадывался: эти бизнесмены не любят иметь дело с милицией, не очень хотят, чтоб она вникала в их деятельность, да и милиция не слишком симпатизирует этой --">