Чарльз Уильямс , Артур Омре , Идар Линд - Риф Скорпион (cборник)

на каждом слове.

— Но это недоразумение, — пробормотал заключенный Стефансен, — это какое-то недоразумение. Не понимаю. Я никогда ничего не брал.

— Конечно, конечно, — произнес Вебстер чуть ли не ласково. — И вы только не подумайте, что я пришел как ваш враг. Мой долг — внести ясность в это дело, и вы должны постараться помочь мне. Вы помните хотя бы имена кредиторов? Вот, послушайте.

Вебстер медленно прочел фамилии, следя за кассиром, который согласно кивал.

— Я хорошо знаю их всех, — тихо и вдумчиво ответил Стефансен.

— И вы считаете, что деньги им были отправлены?

— Я не могу помнить все, адресов было много. Если в книгах значится, что деньги отправлены, значит, так оно и есть.

— Но тогда налицо должны быть почтовые квитанции?

— Я ничего не знаю на этот счет, ничего, знаю только, что никогда ничего не присваивал.

Вебстер назвал фамилии двух поставщиков, которым причитались крупные суммы.

— Но должны же вы помнить адреса, куда посылали такие деньги?

Стефансен замахал руками.

— Бога ради, перестаньте мучить меня цифрами! — крикнул он. И вяло добавил: — Я в самом деле не помню.

Вебстер перевел разговор на заводские дела вообще: и что за человек был директор Холмгрен, и как насчет секретарши, фрекен Энген, какие на заводе условия труда, какой у Стефансена дом. Завод Холмгрена не числился в ряду крупных предприятий. Стефансен один справлялся с отчетностью и кассой, нередко работал сверхурочно. Все расчеты велись наличными. Стефансен сам посылал деньги ценными письмами, предпочитал такой способ чекам. На заводе царила приятная атмосфера, люди чувствовали себя как бы членами одной семьи. Раз в полгода проводилась ревизия.

Вебстер еще поговорил со Стефансеном о том о сем. Беседу записал, прочел свои записи вслух; Стефансен кивком подтвердил — все верно.

Список с фамилиями лесовладельцев остался лежать на тумбочке у кровати.

— Вы заглядывайте в него, — сказал Вебстер. — Сами понимаете, дело нешуточное. Пошевелите мозгами. Как только что-нибудь вспомните про деньги, вызывайте меня. Что-нибудь да всплывет.

Выходя из камеры, напоследок приветливо произнес:

— Понимаете, вам не грозят серьезные последствия, если выяснится, куда подевались деньги.

Возвращаясь по крытому переходу в управление, пробормотал про себя:

— Кто знает…

Ему вообще не свойственно было заниматься предположениями, он охотился за фактами, пусть далее незначительными, предпочитал что-нибудь осязаемое, опирался на долгий опыт. Работал основательно и смекалкой не был обделен, и нюхом тоже. Умел держать в узде свое воображение.

Следователь Вебстер не парил в облаках, добросовестно держался старых, проверенных методов. Все, что касалось науки, охотно оставлял на усмотрение экспертов, с которыми отлично ладил. Иные сотрудники считали, что Вебстер ничуть не башковитее других следователей. Однако результаты говорили сами за себя.

Разумеется, в почтовых отделениях и банках страны и за рубежом полным ходом шло расследование, работа трудоемкая и не требующая специальных распоряжений, пока что бесплодная. У Стефансена было вдоволь времени распорядиться добычей. Если на то пошло, он мог увезти с собой деньги в чемодане, отправляясь в Осло. Или закопать их в землю. Да мало ли что еще мог придумать. Проще всего было бы заставить Стефансена признаться, но — говорил себе Вебстер именно это будет не так-то просто.

Собрав по своим каналам кое-какие сведения, он во второй половине дня навестил дочь и зятя Стефансена. Они жили в меру обеспеченно в аристократической западной части столицы — молодые люди, очень близко принявшие к сердцу внезапную беду.

Вебстер не услышал от них ничего нового. Беседа развивалась непринужденно, Вебстер держался доброжелательно, порой они даже забывали, что перед ними следователь. Разумеется, когда надо, он умел напускать на себя строгость, иной раз даже гнев изображал, порой не без успеха. Но в большинстве случаев вел себя сдержанно и предельно спокойно.

Итак, Вебстер сидел вместе с молодым инженером и его супругой, дочерью Стефансена, в их уютной гостиной. В это время вернулся из библиотеки брат супруги, Арвид Стефансен. Он квартировал у сестры, учился на юридическом факультете университета.

Вебстер отметил про себя, что дети кассира Стефансена не очень-то похожи на отца, точнее — совсем не похожи. Видимо, пошли в --">