Дональд Эдвин Уэстлейк - Плата за страх

со временем из него вполне мог получиться тот, за кого он себя выдавал.

Я ответил:

— Мне нужна Робин Кеннели.

На его лице появилось особое выражение, и он неприветливо спросил:

— Зачем она вам?

Мне было хорошо знакомо это выражение лица, которое я наблюдал сотни раз в жизни: оно означало, что он учуял во мне копа и приготовился стоять насмерть, защищая себя и всех своих знакомых от действительных и воображаемых неприятностей.

Когда в департаменте полиции Нью-Йорка у меня отобрали значок, то не смогли лишить того запашка, который сопровождает полицейского всю жизнь, независимо от того, состоит ли он на службе или его отпустили на все четыре стороны.

Доказывать, что ты не верблюд, в данном случае вряд ли имело смысл — он ни словом не обмолвился о своих подозрениях на мой счет, поэтому я предпочел уклончивый ответ.

— Я ее родственник.

Он недоверчиво поглядел на меня:

— Тот самый кузен?

— Ну да.

— Я думал… — Он неопределенно махнул рукой и поглядел мне за спину, словно стоял некто способный разрешить его сомнения.

— Не все кузены, — объяснил я, — одного возраста. Робин Кеннеди — внучка сестры моей матери, то есть как бы моя двоюродная племянница. Она здесь?

— Конечно. Наверху. У Терри.

— Как туда пройти?

— Идите за мной. — И, повернувшись, уже на ходу бросил через плечо: — Я думал, что вы — молодой парень. Не знаю почему, но мне так казалось.

На это сказать было нечего. Мы с ним колонной по одному прошествовали по длинному залу и через дверь с правой стороны вышли на кухню — просторное, отделанное алюминием помещение с низким потолком, освещенное флюоресцентными лампами.

— Лестница вот за этой дверью, — сказал молодой человек, и тут дверь, на которую он указывал, распахнулась настежь, и на пороге появилась Робин Кеннели, вся в потеках не успевшей высохнуть крови. Красным от крови был и нож в ее руках.

— Там, наверху!.. — высоким, звенящим голосом четко выговорила она и рухнула на пол.

Глава 2

Я впервые познакомился с Робин Кеннели за день до сегодняшнего, когда она посетила мой дом в Куинсе. Я был на заднем дворе и возился со стеной, когда вышла Кейт и объявила:

— Тебя желает видеть какая-то девушка.

Чушь какая-то. По привычке, из-за своих былых похождений, я сперва вздрогнул от испуга, но, поскольку все это было в далеком прошлом, ощущение вины тут же прошло. Опершись на лопату, я спросил:

— Кто она такая?

Я был в яме, которую копал, а Кейт стояла на краю. Если вы собираетесь возвести стену, настоящую, долговечную и прочную, то без хорошей ямы не обойтись. Стена должна начинаться в земле, ниже глубины промерзания. Работая медленно и тщательно, примерно день или два в неделю, за последние несколько месяцев я прокопал около половины траншеи, выкладывая по высоте ряд цементных блоков, чтобы предохранить края от осыпания. Я не особенно спешил закончить стену, ее сооружение помогало мне чувствовать себя при деле.

Не знаю, насколько Кейт разбирается в моей стене и насколько понимает меня. Она — моя жена, и решила остаться со мной, за что я ей благодарен, и этого для меня достаточно. Иногда я опасаюсь, что жизнь, которую я себе создал, окажется растоптанной, подобно хрупкому цветку под грубыми ногами любопытных, стоит мне выставить ее на обозрение, — вот поэтому я сижу и не рыпаюсь, возвожу свою стену и продвигаюсь вперед с оглядкой.

— Она говорит, что приходится тебе кузиной. Робин Кеннели.

— Вот как? Никогда о ней не слышал.

— Она утверждает, что ее мать — твоя двоюродная сестра Рита Гибсон.

Это имя было мне знакомо. Я никогда не стремился поддерживать многочисленные родственные связи, но из детских воспоминаний выплыл образ тощей, угловатой темноволосой девицы, которую величали кузина Рита Гибсон. Дочь тети Агнес Гибсон.

— Ладно, — ответил я. — Скажи ей, что я сейчас к ней выйду. Мне нужно привести себя в порядок.

— Хорошо.

Кейт пошла вперед. Я отнес лопату и уровень к заднему крыльцу, оставив их там вместе с рукавицами, и прошел в дом.

Кейт уже сидела в гостиной с девушкой. Я слышал, как они разговаривают. Чтобы попасть наверх, мне нужно было пройти через гостиную, что я и сделал, не глядя в их сторону. Затем поднялся по лестнице, вымылся, переоделся и, спустившись вниз, обнаружил, что они обе перешли на кухню, где девушка заняла мое обычное место за столом, а Кейт варила кофе.

Нами нередко овладевают необъяснимые чувства. Я сразу понял, что ощущаю к девушке неприязнь, --">